— Может, отпуск возьмёшь? — предлагает и сам удивляется робости, звучащей в голосе. Она сейчас так далеко от него. Закрытая. Ощетинившаяся на весь мир. Отчаявшаяся. Одинокая.
— Какой отпуск, Игорь, — устало выдыхает Вика. Поднимает блестящие глаза. — Мне скоро и так в декрет уходить.
— Ну, ещё полгода, а отдохнуть надо сейчас, — настаивает Игорь. — Хочешь, на море отправим тебя. Мы же теперь «отдел олигархов», — добавляет с насмешкой.
Вика, вопреки ожиданиям, молчит, не взрывается от возмущения. Просто смотрит на него. Долго, пристально. Жека смущённо кашляет.
— Правда, Вик. Давай отдохнёшь. Мы справимся. А ты…
— Да что вы заладили: отпуск, отпуск! — возмущается, наконец, Вика. — Только что праздники закончились. Сколько можно отдыхать! Работать когда будем? У нас, вон, дел прошлогодних гора. Кто разбирать будет?
— Мы, — обречённо вздыхает Игорь, возвращаясь к своему столу. Спорить бесполезно, это он давно успел уяснить. Но желание помочь не проходит, роясь сотней мыслей из той, прошлой, жизни. Что он делал, чтобы развеселить девушку? В кино её сводить? В ресторан? Цветы подарить? Мелко мыслишь, Соколовский. Что бы ты другу сделал?
Дверь открывается. На пороге Пряников. И парень, выглядывающий из-за его плеча.
— А вот и наш лучший отдел! — представляет Пряников, проходя в кабинет. — Виктория Сергеевна — твой непосредственный начальник. С остальными познакомишься по ходу дела. Ваш новый сотрудник — Виктор Пухлов. Не обижать. — Строго смотрит на Игоря. Потом на Жеку. Тот подскакивает, протягивает руку. Игорь оценивающе смотрит, неспешно поднимается.
— Ну вот и познакомились, — довольно говорит Пряников, пряча глаза. Самому неловко. Он новичка не просил. Из Главка прислали.
— Сидеть пока здесь будешь. — Вика кивает на стол Игоря. Тот вскидывает брови удивлённо. — А ты — за Данин.
В кабинете тихо. Работы и впрямь полно — нераскрытые дела, в которые закапываются все трое. Новичка пока к работе не подпускают. Он возится с показаниями по делу двухлетней давности. Чтобы не мешал. Не возражает. Вчитывается в Данин почерк, беззвучно шевеля губами.
— Какими судьбами к нам? — интересуется Жека через час, расправляя затёкшие плечи.
— По распределению, — охотно откликается Виктор — видно, сидеть молча устал. — Институт в прошлом году закончил.
— Лейтенант, значит, — тянет Жека. Парень щуплый, молодой. Совсем щегол. Волосы светлые, приглаженные гелем. Белая рубашка, темный пиджак — старался, подбирал одежду к первому рабочему дню. Лицо приятное, открытое. Улыбка робкая на тонких губах.
— Так точно! — Виктор машинально вытягивается по струнке.
— Вольно, боец, — добродушно усмехается Жека. — Мы здесь все свои. И боятся нас не надо.
— Я слышал, у вас следователь погиб? — осторожно спрашивает Виктор.
— Погиб. — Улыбка Жеки тускнеет. Виктор сокрушенно вздыхает, ругая себя за поспешность. Нашёл о чём спрашивать в первый же день! Дубина!
— Простите, — тихо говорит он, опуская глаза в бумаги.
Все опять молчат, погрузившись в воспоминания. Тяжело без Дани. Без ощущения силы, что разливалась от него, окутывая надёжностью, уверенностью, что всё по плечу. Жека коротко шмыгает носом, поспешно хватает кружку с кофе, стукает по стеклу зубами.
— Давай, подвезу. — Игорь едва успевает перехватить Вику на выходе. Она замирает, сжимая ручку сумки. — Просто подвезу, Вик. Хочешь, будем молчать всю дорогу.
— Не надо, Игорь, — горько обрывает она. — Зачем?
— Да просто так! — вскипает он. — Просто так я могу тебя до дома довезти? Приятно сделать? Или я многого прошу?
— Хорошо, — вдруг соглашается она, проходя вперёд, безошибочно находя его машину среди остальных. Успела запомнить?
Он поспешно обгоняет, открывает дверь. Пусть маленькая, но всё-таки победа.
========== 34. Акула ==========
Время тянется медленно. Слишком медленно для деятельной натуры. Хочется сорваться с места и бежать, делать что-то, действовать. Но остаётся только ждать. Покорно ждать звонка, в тысячный раз, наверное, включая телефон и глядя на безмолвный экран.
Игорь раздражённо выдыхает, отбрасывая от себя телефон, и тот ударяется о подушку, скатываясь на кровать. Чем себя занять? Вынужденное бездействие бесит. Впервые за долгое время перерыв. Впервые он действительно стоит на месте, не зная, какой шаг сделать, куда шагать. Рассеянно постукивает по губам, выглядывая в окно номера. Ерошит волосы обеими руками, и мычит, мучительно и протяжно. Скучно.
Звонок заставляет встрепенуться, и Игорь бросается к кровати, спотыкаясь о кресло. Смотрит на номер — Алексей.
— Слушаю!
— Надо встретиться. — Голос на той стороне трубки весел и непринуждён. А ещё он что-то жуёт, запивая.
— Когда? — уточняет Игорь ровным голосом, надеясь, что тот не дрожит от возбуждения так же, как дрожит сейчас он.
— Через полчаса на том же месте.
В трубке повисает тишина. Алексей положил трубку. Будто уверен, что Игорь будет там в любом случае, и ответ не нужен.
В кафе так же немноголюдно, несмотря на вечернее время. Игорь нервно отстукивает дробь по столу, время от времени бросая быстрые взгляды в окно. Грязно. Промозгло. Слякотно. Тоскливо. Сейчас бы подальше отсюда.
Что за мысли? Игорь усмехается, легко качая головой. Да, акуле нельзя останавливаться, иначе она умрёт. Ты же акула, Соколовский? Или всё-таки дельфин?
— Прости, что задержался. — На стул напротив падает Лёха, кладя шлем на стол рядом.
— Давай сразу к делу. — Игорь цепко смотрит на него, не желая терять ни минуты.
— Давай, — легко соглашается Лёха, выкладывая на стол флешку. — Возвращаю. Знаешь, а Фишер твой и впрямь очень закрытая личность. Тут уже и у меня профессиональный интерес проснулся.
— Нашёл что-то? — Игорь поднимает чашку, делая небольшой глоток, не чувствуя вкуса кофе.
— Кое-что, мало, но уже зацепка. — Лёха наклоняется вперёд, понижая голос: — Пока что удалось разыскать только его послужной список в восьмидесятых.
Игорь молчит, ждёт продолжения, аккуратно ставит чашку на блюдце и медленно поворачивает её, следя за тем, как качнулась жидкость. Поднимает глаза, чувствуя лёгкое раздражение за затянувшуюся, излишне театральную паузу.
— Он служил в Афгане, — коротко бросает Лёха. Игорь склоняет голову набок, призывая продолжать. — Не один, как ты понимаешь. А вот тут уже интереснее.
— Я так понимаю, с рядовым Соколовским? — уголок губ слегка дёргается. — Он говорил, что они служили вместе. Это не новость.
— Не только с ним. — Глаза Лёхи азартно сверкают. — С Игнатьевым. А знаешь, кто в их группе снайпером был?
— Сложно даже представить. — Игорь выжидающе смотрит.
— Пряников.
Лёха достаёт из кармана фотографию, осторожно подталкивая её по столу к Игорю. Он опускает взгляд. Чёрно-белое фото. Каменистая пустыня и четверо солдат в полевой форме. Смеются, держа в руках автоматы. И винтовку. Знакомый прищур, открытая улыбка. Вот, значит, как, Андрей Васильич.
Игорь поражённо выдыхает, откидываясь на спинку стула. А вот это поворот. Значит, они знакомы. Были знакомы с самого начала. И… Как? Что? Всё это время рядом, под боком…
— Пока это всё. Сегодня поеду в архив, может, получится нарыть что-то из бурных девяностых.
Лёха выпрямляется. Игорь молчит, глубоко задумавшись, и не сразу понимает, что разговор окончен.
— Спасибо, — кивает рассеянно, поднимается следом за Алексеем, пожимает руку.
— Я позвоню. — Тот подхватывает шлем и исчезает так же стремительно, как появился. Игорь хватает ключи со стола, спешит следом. Внутри… странно. Гадко. Мерзко. Словно прикоснулся к чему-то отвратительному. И теперь сам весь вывалялся.
Машина несётся по городу, легко обгоняя едущих домой работяг. А у Игоря в голове хаос. Мысли теснятся, наползая одна на другую, пытаясь высказаться в первую очередь. Пряников — друг Фишера. И друг отца. И… и… Снайпер. А если это он? Если это он и Соколовского убил? А что? Что ему стоило, раз рука на Игнатьева поднялась? В том, что Игнатьева убил Пряников сомнений не остаётся. И Игорь сильнее давит на газ, заставляя немца довольно зарычать, набирая скорость.