- Помню, я тогда очень расстроился, а ты принес кусок кожи и клей, и аккуратненько заклеил пострадавшее место. Получилось классно. Подошел цвет кожи, и саму заплатку если не присматриваться, то заметить было трудно.
Вот, когда он собрался уходить, я случайно заметил ее. Надо ли тебе говорить, что свою работу я узнал сразу. Я, грешным делом, подумал, что ты продал ему свою игрушку, но подумав немножко вспомнил, что из Афгана вас раненых эвакуировали на самолете, и вещей при этом с вами не было. Тогда я догадался, что этот скряга просто присвоил чужую вещь в отсутствие хозяина. Я, конечно, наехал на него. Он сначала пытался оправдаться, но потом сознался, что забрал инструмент себе, когда уходил в отставку, а до того времени не расставался с ним. Говорил что-то про то, что хозяин погиб, а передать инструмент некому. Я не стал вдаваться в подробности, просто спросил, сколько он хотел выручит с продажи. Медянко назвал сумму. Я достал деньги, сунул ему в руки, и, сплюнув ему под ноги, забрал инструмент, сказав, что передам хозяину. Он пытался что-то бормотать, но я уже шел к выходу, и поверь, я от себя этого не ожидал, но я шел, и на душе у меня стало как-то тепло и приятно. Теперь передовая его тебе, я чувствую себя еще счастливее.- Белка, но ты заплатил за него приличную сумму. Я ведь знаю примерную сумму этого инструмента.
- Это не должно тебя беспокоить. Будем считать, что инструмент мне достался бесплатно, а те деньги, которые я отдал Медянко, это благотворительная помощь однополчанину. Я ведь не идиот, и прекрасно видел, что только большая нужда вынудила его продавать инструмент. Так что, ты мне ничего не должен. Но если хочешь меня отблагодарить, то сыграй нашу самую любимую мелодию, как только ты умеешь играть.
Жорка обнял его. Украдкой вытер предательски набежавшую слезу.
- Обязательно сыграю. И повод, по-моему, подходящий. Главное, чтобы пальцы вспомнили.
Главы 4-5
Глава 4
Жорка, скрестив пальцы, некоторое время разминал их. Затем бережно, как нечто очень хрупкое, достал инструмент. Надев ремни на плечи, он, как бы не веря еще своему счастью, бережно погладил перламутровую отделку. Наклонив голову и прижимаясь к мехам ухом, легко пробежался пальцами по клавишам. Аккордеон издал приятные звуки. Жорка замер, казалось, он внимательно прислушивается к замирающим звукам утихшей мелодии, как бы пробуя ее на вкус.
Наступила тишина. В этой тишине слышался только шелест ветра в листьях акации, и где-то на крыше тихо ворковали голуби. После этой паузы, он приподнял голову, и некоторое время смотрел на край неба. Затем его взгляд коснулся верхушек виднеющегося леса. Он сосредоточенно смотрел на верхушки деревьев, листья которых трепетали под порывом утреннего ветерка. Его взгляд изменился. В глазах появилась грусть и печаль. Его пальцы плавно начали скользить по клавишам. Мелодия музыки постепенно нарастала. Она заполняла собой все пространство площади.
Знаешь, мой друг, что я хочу тебе сказать? Ты, возможно, не поверишь, но в его руках инструмент просто застонал. В нарастающих звуках я слышал стон и плачь, такая в этих звуках была печаль и безнадежность. Порой мне казалось, что музыкант только держит в руках инструмент, а сам инструмент стонет и рвет душу на части. Мне казалось, что все, что нас окружало, люди, птицы сама природа, все просто впитывали в себя эти звуки. Мне казалось, что мое тело наполняется этими звуками как живые клетки организма живительной влагой, и каждая моя молекула звенела в унисон. Весь воздух в округе пропитался этими звуками, и воздух переполненный звенел как колокольчик, просохший от ночной влаги на восходе солнца. Я полностью пропитался этими звуками, и, мне уже казалось, что это сам дьявол управляет инструментом, но только не человек.
Я можно сказать простой репортер, журналист, фотограф, но я все же окончил музыкальное училище по классу баяна, и в музыке кое-что понимаю.
- Не рассказывай мне то, что я прекрасно знаю. Ты замечательно играешь. Но сейчас разговор не о твоих талантах.
- Хорошо. Только не надо ворчать, и без того мне тошно. Я, когда вспоминаю тот день, а точнее как Жорка играл, меня такая зависть берет. Порой кажется, зачем я потратил шесть лет на музыкальное образование. То, как он играл вне моего понимания. Хочу тебе сказать, что много лет спустя, я все же спросил его, где он учился. Ты не поверишь, но он проучился всего один год в музыкальном кружке при школе в одном из подмосковных городков. Это не все. Основным его учителем был его опекун, у которого он жил. Ну об этом ты сам у него спросишь. А тогда, я не мог оторвать взгляда от его пальцев. На самом деле руки у Жорки вполне работящие. Даже можно сказать грубые. Тем не менее, они просто порхали по клавишам, будто в невесомости. Со стороны казалось, что он играет, не касаясь клавишей. Пальцы мелькали с такой быстротой, что я практически не замечал, когда он переходил с одного регистра на другой. Я просто догадывался об этом, когда мелодия переходила от высоких нот на низкие и наоборот. Я с удовольствием слушаю разного направления музыку. Особенно люблю классическую. Легко могу по музыке узнать композитора. Но ту вещь, что играл Жорка, я слышал впервые. Поверь, я не могу ее отнести ни к какому направлению. Это было нечто общее.