— Я спросила, что это! — повысив голос, с тихим бешенством повторила Вельзевул, поскольку бесёнок, вместо того чтобы нормально отрапортовать, что-то испуганно пробормотал себе под нос, вжав голову в плечи. — Отвечай, пока я не превратила и тебя, и эту мерзззость в плесень!
Словно подтверждая озвученную характеристику, предмет вновь мелко завибрировал, заставив бесёнка вздрогнуть, а Дагон — благоразумно попятиться назад, и под низкими сводами троннога зала разнеслись отвратительные звуки «Аве Мария». Бесёнок посмотрел на предмет с настоящим отчаянием, и, обречённо подняв голову на Вельзевул, с запинкой отрапортовал:
— Люди н-называют это телефон, лорд В-вельзевул…
— Вижу, что не радио! Откуда он взялся? У Кроули отобрали? Почему мне не доложили сразу?
С достижениями человеческой техники Вельзевул была знакома и, хотя не испытывала восторга предателя-Кроули перед этими предметами, осознавала необходимость учитывать их при общении со смертными. Вопрос в том, что ультрасовременный гаджет делал здесь, внизу, если практически никто из демонов, кроме отступника, не стремился окружить себя этими человеческими игрушками? Это открывало интересные перспективы…
Однако бесёнок, опровергая её предположения, поспешно помотал головой:
— Изъято у п-пленного ангела. Что п-прикажете делать с ним?
Музыка продолжала надрываться. Вельзевул поморщилась.
— Для начала зззаткни его!
Бесёнок беспомощно уставился на продолжающий верещать и вибрировать предмет, и на мордочке его отразилось такое отчаяние, что Вельзевул, с трудом подавив очередной приступ раздражения, мысленно плюнула и просто прищёлкнула пальцами, ставя полог молчания. В зале воцарилась долгожданная тишина.
А Вельзевул, хищно улыбнувшись, с удовлетворением откинулась на неудобную спинку трона. А ведь перспективы и впрямь открываются… дьявольски широкие. Пожалуй, всё даже лучше, чем она надеялась.
Бесёнок и Дагон ждали, почтительно глядя на неё. Дагон нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, и на её покрытом мелкой чешуёй лице отчётливо было видны досада на неожиданную помеху и нетерпение. Ничтожество. Даже герцоги не видят дальше собственного носа, и при этом даже учиться этому не желают. Проклятый Кроули, надо же ему было взбрыкнуть именно сейчас, когда ей так нужен кто-то быстро соображающий и не зашоренный всей этой адской мишурой! Вот уж от кого она не ожидала подобной пакости с подменой Антихриста. Хастур был тугодумом, но, по-крайней мере, всегда был достаточно умён в житейских вопросах. А Лигура и Кроули Вельзевул давно привыкла считать своей главной опорой во всех делах, требующих хитрости и остроумных решений. И вот теперь двое мертвы, а третьего придётся пустить в расход, как только удастся выковырять из его очередного убежища. И что теперь ей делать с этим скопищем недоумков, которые даже простейших выводов сделать не могут?
— Дагон, я меняю твоё ззззадание, — раздражённо бросила лорд, с досадой косясь на недоумённо вытянувшееся лицо подчинённого. — Зззабери телефон, выясни, кто пытался звонить ангелу, какой у этого смертного статус по нашей базззе, чем он связан с Аззззирафаэлем. И быстрее!
— Но лорд Вельзевул, портал…
О, Сатана, почему её не расплавили вместо Хастура?!
«Кроули, ты ответишь мне за это», — мысленно пообещала себе лорд Ада.
— Я найду, кому поручить определение точки выхода! — сквозь зубы процедила она вслух, с трудом сдерживаясь, чтобы не развоплотить разом и Дагон, и испуганно втягивающего голову в плечи бесёнка. Мелкому недоумку хотя бы хватает ума понять, что повелитель в бешенстве. Переведя глаза на осёкшуюся Дагон, она поймала её взгляд и не отпускала, пока выражение недоумение окончательно не стёрлось с её невыразительного лица, смытое запоздалым страхом. И лишь тогда тихо, почти ласково, напомнила:
— Я жжжду отчёта о владельце телефона через час, Дагон.
Дагон невольно передёрнулась — что ж, по крайней мере, распознать угрозу в её голосе у неё ума хватило — и, раболепно поклонившись, исчезла вместе с телефоном.
Бесёнок, воспользовавшись тем, что на него пока что не смотрят, постарался незаметно скрыться из зала; Вельзевул почти собралась было остановить его и припахать к работе, раз уж у него не хватило ума и удачливости не попадаться начальству на глаза в такой момент. Но потом, подумав, махнула рукой. Если уж всё равно придётся пополнять свиту, то стоит посмотреть на тех, кто сейчас оказался достаточно догадлив, чтобы найти себе достаточно уважительную причину оказаться как можно дальше от тронного зала.
…Кажется, Кроули прикармливал кого-то из мелких демонов с верхних Кругов. Возможно, хотя бы среди них окажется кто-то, понимающий, что средние века давно закончились.
***
В небольшой квартире-студии, заваленной недописанными картинами, пустыми банками из-под краски и газетными обрывками, молодая художница раздражённо швырнула смартфон на постель и нервно запустила руки в волосы. Волосам к таким жестам было, по всему видно, не привыкать; вряд ли живописному вороньему гнезду, в которое давно превратилось короткое каре, что-то уже могло повредить.
— Чёрт, — расстроенно пробормотала она, мрачно сверля взглядом на молчащий телефон.
— Мрррыу? — подняла голову растянувшаяся на низком пуфике сиамская кошка.
— Не тебе, — отмахнулась девушка. Помедлив минуту, она порывисто прошлась по комнате. Попавшуюся под ноги пустую банку не глядя отпихнула в сторону. Тихо чертыхаясь, сгребла вместе четыре пустых кружки, небрежно сгрузив их на подоконник, и без того напоминающий склад после бомбёжки. Подошла было к мольберту… Но почти тут же, скривившись, раздражённо швырнула кисть обратно на палитру и, закатив глаза, со злым стоном рухнула на диван. Раскинула руки, разглядывая разрисованный под ночное небо потолок.
— Только попробуй сказать, что меня опять кинули, — мрачно пригрозила она, скосив глаза на кошку. Та, понятное дело, не ответила, вместо этого флегматично свернувшись обратно в клубок.
Какое-то время в квартире стояла тишина. Только тикали громко часы над кроватью, да сонно мурчала пятнистая сиамка. Но долго находиться в неподвижности хозяйка квартиры, похоже, не умела. Уже через минуту она со вздохом сложила руки на груди, на миг став похожей на обиженную, невыспавшуюся Белоснежку. Потом, тяжело вздохнув, схватила телефон, привычно набирая один из контактов. И вновь замерла, зажав его в ладони и мрачно разглядывая стилизованный под Ван Гога потолок.
Минуту спустя светящийся экран смартфона мигнул и погас. Так и не надумав звонить, девушка мрачно швырнула его рядом с собой и, закинув руки за голову, закрыла глаза. Выглядела она скорее растерянно, чем обиженно, и если и была чем-то похожа на «вновь кинутую», то разве что полным отсутствием в квартире кого-либо, кроме равнодушной ко всему кошки.
Зазвонивший смартфон заставил её подскочить и, посветлев лицом, схватиться за телефон. Но почти тут же выражение её скисло, превратившись в досадливую гримасу.
— Ну что опять? — недовольно пробормотала себе под нос она, с неохотой нажимая на приём. Женский голос в трубке что-то взволнованно спросил. — Я сказала, доброе утро! Мама, я же просила не звонить мне в такое время! Я только что легла спать! Что? Да, именно, спала, не выдумывай!
Голос в трубке стал ещё более недоверчивым. Девушка озадаченно отвела трубку, разглядывая её с каким-то обиженным удивлением.
— Погоди, ты что, за мной следишь? Откуда ты знаешь… А, я поняла, опять Дженис, я так и знала, что она не из простого альтруизма вызвалась подвезти меня домой! Нет, я никого не ждала. Да, именно, просто гуляла. Мам, да оставь ты меня в покое! Ты что, пьяна?! Не влюбилась я, он просто друг!
Рывком опустив телефон, она зажала микрофон рукой и негромко, но с чувством произнесла несколько фраз, больше подходящих портовому грузчику, нежели худой до прозрачности девушке с одухотворённым выражением лица. Переведя дыхание, она вновь подняла телефон к уху и произнесла уже спокойно, холодно цедя сквозь зубы: