– Да понял я. – раздумывает, – Но чего ты добьёшься? Если ты хочешь его вербовать, то сразу нет. Он упрям и совершенно не приемлет чью-то власть.
– Сам подумай, повышенный интерес к нему со стороны Совета… он наверняка залез куда-то, куда не должен. У него информация и наверняка бесценная. Если верить тебе, он упрям и самоуверен, идти с этой информацией на чью-то сторону не позволяет кипа убеждений и непокорность. Самое время вмешаться.
– Это подозрительно, согласен. Но те, кто тебя сюда подключил, знают твои способности. Ты рушишь стереотипы, а значит справишься. Можно пойти по твоим следам и выйти на него…
– Я тебя умоляю! – я закатываю глаза, – Два контраргумента: твой племянник сможет сбежать даже из их лап – раз, и два: кто сказал, что я буду оставлять следы?
– С тобой невозможно спорить.
Марк Корф чем-то очень насолил Совету, а если точно, то не Совету в целом, а кому-то одному. Что-то мне подсказывает, что этот «кто-то» – приближенный Джона Сальтерса, который пытается двигать Советом в отсутствие Хозяина. Повод убрать наследного барона всё же есть, но этого мало, как бы много Корф не разграбил. Что-то тут ещё…
Я приехала в маленький городок Финилон-Каас, в Мерлоксе. Жители здесь ведут себя довольно спокойно и не слишком подозрительно по отношению к путникам. Не верю, что говорю это, но этот городок совершенно обворожителен! Нет, на полном серьёзе! Невольно сбрасываешь напряжение, когда идёшь по такому душевному месту, на лице улыбка, не хочется торопиться. Гостеприимство и радушие витают в воздухе, уютные запахи расслабляют. В таких городках хочется быть ребенком и приезжать к бабушке на лето. Дети открыто и счастливо визжат, никто не смотрит на них волком, наоборот – с лаской, умилением и озорством. Много сытых заласканных кошек, впрочем, жители и сами выглядят здорово, сыто, источают жизнь и интерес к жизни.
О магия, такой Сакраль – мечта!
Где в этом городе найти своего племянника, Бальтазар не знает, но это и не нужно. Никто не знает, что я здесь, никто пока не знает кто я. Я «паркую» лошадь у бара для путников, захожу в него и выхожу через чёрный ход. Путаю следы на случай, если Бальтазар вздумает увязаться за мной, по пути меняю одежду и походку, маскируюсь как можно искусней.
В глаза бросился местный работяга с военной выправкой. И пусть у большинства мужчин Сакраля есть военный опыт за плечами, но держать эти плечи, как офицер умеет не всякий. На контрасте же с безупречной осанкой, одет мужчина уж совсем невзрачно, будто нарочно сбавляет себе очков мужественности. К тому же его рука по привычке лежит на поясе, сжимая несуществующую рукоять оружия.
И пусть это лишь догадка, я иду за ним.
Мужчина среднего роста, с тёмными медными волосами, коротко стриженными, но всё равно выдающими завитки. Большой нос, узкие, выдающие напряжение, губы, уголки глаз немного опущены вниз, наплывающее веко, широкие скулы. Теперь я уверена, что это воин, но точно не Марк Корф, хоть и человек к нему приближённый. Мужчина подходит к пабу, в дверях оглядывается в поисках слежки, но, ничего не обнаружив, успокаивается и заходит внутрь.
В предвкушении выжидаю пару и минут и следую за ним. Большое помещение с низкими потолками и довольно тусклым настенным освещением вмещает в себя такое большое количество людей, что на первый взгляд кажется невозможным. Здесь логово разбойников и бандитов, и очень много женщин, вполне приличных, что редкость в Сакрале. Нет, это не высшее общество, это простые женщины со здоровым румянцем, красивыми вполне счастливыми лицами. Я вижу в них что-то очень приятное, естественное…
Счастье. Настолько осязаемое, заразительное, вдохновляющее счастье, что внутри скапливается комок сомнений: что я здесь делаю? Зачем пришла? Как это не разрушить? Как защитить?
На голову сваливается ужас: разница есть не только между ними и остальным Сакралем. Самое болезненное отличие между ними и… мной. Потому что их счастье ударяет осознанием того, что это чувства во мне нет. Там, где у этих людей полная чаша, у меня бездна с эхом в тысячу повторений.
Вдох и выдох. Снова и снова, момент принятия через скоротечную задавленную депрессию, но хоть без отрицания и прочего.
Не завидуй, Алиса. Вернись к делу.
Оцениваю обстановку и понимаю две вещи: первая, что эти люди живут не по средствам, а второе, что выбраться отсюда будет сложно.