– Я не жадный. Открой ротик, будь хорошей девочкой.
Он пихает мне в рот ложку, и я не сопротивляюсь. Честно говоря, в этот миг в очередной раз у меня преобладали похотливые мыслишки, которые и так слишком навязчиво оккупируют мою голову всякий раз, когда Хозяин появляется рядом. Говорили добрые люди: никогда не смотри в глаза мужчине, когда засовываешь что-то в рот. Я проигнорировала этот совет, послушав зов тела, и ничего удивительного, что ложка, которую держал Герцог, сначала очень осторожно коснулась моих приоткрытых губ, а потом осторожно проскользнула в полость рта. Он сам немного открыл губы и смотрел то мне в глаза, то на мой рот. Он облизнул свои губы, и его глаза почернели, взгляд стал… ох!
Зря, Алиса, ой зря! Не играй с огнём, глупая девчонка! Я ведь только что сопротивлялась тому, чтобы он мной воспользовался? Буквально несколько минут назад в моей голове были трезвые и совершенно адекватные мысли о том, что лучше сдохнуть, чем послушать зов природы.
Эти мысли пронеслись за долю секунды в моей голове и напрочь исчезли, когда вкусовые рецепторы распробовали самый в мире вкусный абрикосовый джем! Видимо на моём лице отразилась какая-то доля сдержанного восторга, который меня распирал, потому что Хозяина озарила улыбка, за которую я готова убить. То улыбался самый удивительный мужчина с хриплым низким голосом:
– Круто, да?
– Ох и жаргон у вас у аристократов!
– Да ладно, не будь ханжой!
– Вкус какой-то знакомый… – хмурюсь я, взламывая сейф со своими воспоминаниями, но я сама его закрыла, поэтому тщетно искать ключи. Если я хочу что-то спрятать, то вряд кто найдёт.
– Это абрикосы.
– Это понятно, я про джем в целом. Где такой взять?
– Там, где взял, уже нет, – он снова протягивает мне ложку, и я съедаю, а потом он делает тоже самое и улыбается.
Есть в этом что-то интимное. Одна ложка, общая банка с джемом. Близость, пустая комната. Он и я. Мы.
Мы съели по две ложки и маленькая баночка, помнящая себя банкой для детского питания, опустела. Я внезапно почувствовала себя немного иначе, теплее, нужнее, безопаснее… дело конечно было не в еде, и на удивление не в Хозяине, а…
– Что? – спросил он.
– Ощущение странное. Дежавю…
Он лишь смотрел на меня уже надев маску непроницаемого Императора Вселенной.
– Я засчитаю ничью, – говорит он, и я снова обретаю в нём моего Винсента Блэквелла, такого блистательного и благородного. Я хочу податься вперёд, чтобы упасть в его объятия, но вместо этого откидываюсь назад на спинку дивана, а он делает тоже самое. Мы просто сидим в тишине, пока он не нарушает её, – Хотя у меня две фигуры, а у тебя одна… – он мурчит уже с немного хамоватой интонацией и у меня вырывается смешок, который сбрасывает немного отравляющего кровь адреналина, – Женщина, по сценарию ты должна реветь навзрыд, а ты смеёшься!
– Это нервное. – наконец-то мой голос полностью вернулся ко мне и звучит так, как надо.
Он лишь смотрел на меня мутными глазами:
– И всё же у тебя две фигуры, – повторяет он, – Я могу позволить себе маленький трофей. Я пьяный и попробуй только мне отказать!
– Можно подумать, что, будь вы трезвым, всё было бы иначе…
Голову наполнил туман, а маленькая гордая недотрога Алиса кричала уже не полноправно, а лишь далёким эхом и что-то совсем невнятное, пока совсем не заткнулась. А Лорд Блэквелл смотря в мои глаза с прежней проницательностью.
– Хотя… хватит с тебя стрессов на сегодня. Отложим на потом.
Что? А ну немедленно целуй меня, дьявольский провокатор! Но он явно не рассчитывал делать так, как нужно мне, и тут не хватало лишь одной фразы «Я так решил», чтобы окончательно низвергнуть меня в пучину того не вышедшего из крови адреналина, что сейчас отравлял мой организм и делал раздражительной.
– Я бы не ударил тебя, Алиса, – вместо всего прочего говорит он и я всплываю из океана своей злости, как поплавок, – Ты должна верить мне.
– Верю. У меня как бы выбора-то и нет…
– Верно…
Слабая улыбка на его лице щёлкнула мой маленький переключатель внутри. Магия пошла по венам совсем иначе, и я почувствовала, как быстро затягиваются раны на ногах. Ступни даже зачесались, но я терпела и завороженно смотрела в глаза моего Герцога.
– Я отнесу тебя в кровать, а ты не бойся, я уйду, – тут он странно нахмурился, – Ушёл бы, даже если бы какая-то свинья не ломилась в Сакраль так истерично.
Надо полагать, что постоянный контроль границ не только Эклекеи, но и целого Сакраля – задачка утомительная, и Хозяину явно это не нравилось. В мир магии кто-то пытался попасть и делал это настойчиво, а он почему-то не пускал.