– Выпей, чтобы лучше спать. Тебе нужно выспаться…
Но я не хотела больше спать, только в меня всё равно влили снотворное, из-за которого я проспала больше 12 часов. Проснулась он шума в голове, но не подавала виду, чтобы не испугать никого своими странными симптомами. Завидев мою мертвеющую руку, асклепы начали твердить о заражённой плоти. Никогда не думала, что попаду в такую идиотскую до нелепости ситуацию, словно срисованную из фильма ужасов: я была слишком слаба, а меня держали трое взрослых мужчин, чтобы один из асклепов ампутировал мне руку.
Я не кричала, не плакала. Всё это удел тех, кто не знает, что делать или рассчитывает на других, а я давно знаю, что жаловаться – только время терять.
Честно говоря, мне казалось, что я всё ещё сплю, видимо поэтому я напала на своих. Разбросала по асклепиону воинов, державших меня, скрутила лекаря и распоролаего же инструментом, который секунды назад предназначался для ампутации моей кисти, брюхо.
Не самый обдуманный поступок, но у меня рефлексы, доведённые до автоматизма, я защищаю себя! Зачем было ко мне лезть? Возможно, следует предположить, что моё бесконтрольное Альтер-эго выходит наружу в такие моменты, но я не уверенна, что здесь следует удивляться, я полностью на стороне любого своего проявления.
Когда я поняла, что происходит, кровь уже текла из этой пустоголовой дуры, а мой удар обычно меткий ровно настолько, чтобы смерть была быстрой.
Я посмотрела на свои окровавленные руки и на результаты своих действий. Меня раздирала ярость и миллион вопросов, среди которых: где мой отряд? Где, чёрт его дери, Расул? Кому подчиняются воины, которых я раскидала по асклепиону, ведь Расула я не вижу, а я… я – тут!
– Кто отдал приказ? – рявкнула я им, но они смотрели на меня очень странными глазами, будто находясь под ЛСД.
Диалога не получилось, но ответ пришёл сам собой, правда на другой вопрос: беги, Алиса. Беги.
Я была слаба и плохо соображала, но одно я знала точно: меня чем-то напичкали, чтобы сдержать я не выздоровела, а в Форте Браска происходило что-то на гране съёмок малобюджетного голливудского ужастика с кошмарным сценарием. Допустим, то были выводы не самые зрелые, но инстинкт самосохранения не следует игнорировать никогда.
И тогда я убежала. Бежала под ночным дождём, в голове был шум, как и Форте Браска, где, по-видимому, подняли тревогу. Я промокла до нитки, несколько раз пыталась телепортироваться, или хотя бы заглушить шум в голове, но не выходило.
Пещера под водопадом оказалась как нельзя кстати, там я нашла своё маленькое укрытие от стражи, но не от шума в голове. Откуда эти голоса!? Это уже не окружающие воины, это что-то другое.
Тошнит, ужасно тошнит. Холодно. Отражение в зеркале мне лишь хмыкнуло со словами «Прости, здесь я тебе ничем помочь не могу! Привыкай». И я пыталась, честно, пыталась к этому привыкнуть несколько часов, прежде чем…
…Пространство вокруг сотряслось, но я ничего не услышала, потому что уши заложило. Сейчас я задыхалась без моих жизнь дарящих молний, которые почему-то не приходят. На меня смотрела пара глаз, но я не хотела смотреть в них, боясь обжечься изумрудами.
Хозяин.
Злой.
– Ты в конец помешалась!? Почему от тебя такая прорва долбанных проблем!? – он кричит на меня, но я молчу. Ничего… ни стыда, ни уколов совести, – Ты убила асклепа! У нас нормальных по пальцем сосчитать, а ты их убиваешь! Что, твою мать, мне теперь делать? Чем дыру заткнуть, мы же на военном положении! Я здесь, обратите, Миледи, на меня свой взор!
Поднимаю пустой взгляд. Винсент Блэквелл сейчас готов меня побить, это видно. Я с трудом понимаю, что он говорит, потому что его перебивают мысли как минимум десятка непонятно откуда взявшихся людей.
– Мне жаль… – только и говорю я, и слова откликаются на моей шее жгучей болью. Потому что я соврала.
Запахло жаренным.
– Врёшь и не краснеешь. Ни черта не жаль тебе! Как у тебя поворачивается язык мне врать? – и вот он всё-таки задымился.
Спустя секунду загорелся как факел. И это завораживало, хотя по логике должно испугать. Но где я, а где инстинкты самосохранения?
Я никогда его не видела таким злым… вот как у него проявляется бесконтрольная магия. От этого его гнева, мой медальон просто впечатывается мне в грудную клетку и выжигает кожу, а он мне говорит:
– Я никогда не жалел о содеянном, но сейчас я проклинаю день, когда заключил твой контракт! Это ж надо было так налажать!