В таком состоянии она была около десяти часов, и всё это время, кроме первых двух часов, Винсент был рядом. Он всматривался в белизну её слезящихся глаз и искал надежду, не зная, что в это время Алиса проживала кусочек другой совершенно безнадёжной жизни.
Глава 38
Это был ещё один тяжёлый день, пять мужчин и пять разговоров с ними. Алиса лежала в постели любовника голая и пыталась привести мысли в порядок после отличного секса, но хаос был повсюду, начиная с её волос.
– Я бы смотрел на тебя в таком виде ещё пару тысяч лет, но у нас не очень-то много времени, – сказал Марк Корфадон.
– Для чего? – пробормотала Алиса.
– Хотел поговорить, – он прикрылся простынёй по пояс и сел на край кровати, – Знаешь же, что Совет настаивает на…
– Угу, – пробормотала она, – Ты должен жениться и плодить Баронов, – она наморщила нос и уткнулась в подушку, а Марк глубоко вздохнул и на одном дыхании произнёс:
– Выходи за меня.
Алиса замерла, а потом осторожно повернула к нему голову, серьёзно глядя в его голубые глаза:
– Марк… ты же знаешь – ты не бросишь Кэмптон, а я Мордвин.
– То есть «нет» … я ожидал этого, – грустно сказал он, – Ты очень много для меня значишь, Алиса, и Эндрю тоже стал частью моей жизни за эти полтора года наших странных отношений.
Алиса мягко улыбнулась:
– Ты тоже для меня много значишь.
– Меньше, чем хотел бы, – серьёзно сказал он ей, а потом спросил ещё одну вещь, которую так хотел узнать, – Кто такая Квин?
Девушка напряглась и надела маску безразличия, чего так не любил Марк:
– Моя подруга.
– Ты с ней во сне говорила. Опять.
– Да… она мне снится иногда.
– Алиса, это ведь попахивает…
– Знаю! – слишком резко и слишком злобно рыкнула она, – Марк, пожалуйста! Не лезь мне в голову, там нет надежды. Никакой. Никогда. Не ищи и не старайся.
Она встала и обернулась в шёлковый халат, поправила волосы, выдавая каждым движением раздражение, наконец, чуть смягчившись, продолжила:
– Пойми, для меня будет тяжело расстаться с тобой, но это неизбежно. Я встала на месте, не иду дальше, живу прошлым и не сдвинусь ни на дюйм, а тебе надо идти дальше…
– Моя Венди совсем переписала сюжет? – грустно улыбнулся Барон Корфадон, – Я ведь люблю тебя.
Она подошла к нему и села на его колени, беря его лицо в свои ладони, и нежно поцеловала в лоб:
– Люби. Люби, пока можешь, но я не твоя «одна и на всю жизнь». У тебя есть наследник, он уже взрослый мальчик, у тебя чудная маленькая дочка, ты женишься совсем скоро, я буду так сильно скучать по тебе, а ты по мне, но мы это преодолеем. Ты встретишь свою любовь, ну а я буду жить со своей.
– Алиса, он мёртв. Пять грёбанных лет он мёртв.
В её глазах была пустота и в то же время целая вечность, она часто заморгала, будто разбирая по буквам эти слова, а потом прикоснулась рукой к своему медальону на шее:
– Я тоже. Почти мертва. Но, когда я вижу в Энди его мимолётные черты, я на секунду оживаю. Я справлюсь. Просто, пожалуйста, живи дальше хоть ты.
– Я волнуюсь. Как и раньше.
– А я благодарю бога, за то, что у меня есть ты, Дрейк, Артемис и Уолт. Без вас… не знаю, что было бы.
– Эй… без тебя был бы конец цвета, а без нас просто всё чуть хуже. Ты так много сделала… даже учитывая твои провалы.
– Предстоит ещё больше. Сегодня будет всё ясно, когда приедет эта чёртова гусеница, – брезгливо сказала Алиса и скривила гримасу отвращения.
– Даже не верится, что будет мир. Как-то это странно, не находишь?
– Будет. Просто это очень абстрактное название… Некромант как жил, так и будет жить вечность. Временные меры скуют его очень тесными оковами, до тех пор, пока в мире не родится Элементаль, способный укротить четыре стихии. А вероятность…
– Почти нулевая, учитывая, что Архимаги появляются раз в 150-200 лет. Ты Эндрю к этому готовишь, но не думаю, что…
– Если правильно всё сделать… сможет.
– А ты?
– И я смогу. Но я не жилец в этом случае… для сдерживания Квинтэссенции высшего уровня нужно что-то более реальное, чем… – она замолчала и тронула медальон на шее, в котором было что-то очень для неё сокровенное, – Это дело всей моей жизни, я доведу это до конца, клянусь. Главное в это время жить самой, иначе без мага Квинтэссенции всё насмарку…
– Алиса… – с тревогой позвал её Марк, – Ты такая особенная, но совсем несчастная. Я бы всё отдал, чтобы ты была счастлива.