– Али, малышка, – обратился Артемис себе под нос, будто молясь перед смертью, – Али, он же сейчас умрёт. Он умрёт, Али! Он этого не заслужил… – а потом вдруг вспомнил, как неоднократно был свидетелем бреда Винсента. Герцог разговаривал с Алисой, будто забывая, что та умерла, рассказывал ей что-то, жаловался или спрашивал совета, но в каждый раз, когда всё это близилось к концу и Блэквелл приходил к осознанию смерти жены, он грустно смотрел туда, где будто её видел, и тихо шептал «Квинтэссенция». И это было будто заклинание, будто то слово, которым заканчивал свои молитвы. Поэтому Артемис приложил руку своему сигилу на локте, грустно улыбнулся и тоже прошептал, – Квинтэссенция.
И что-то изменилось. Неосязаемо, необъяснимо, то было в воздухе.
Запах озона и вой волков.
Всё это время Артемис хладнокровно сражался с ослабшими воинами, которые тянули грязную магию на себя, поэтому вкусили отраву Некромантии. Послышалось дикое рычание и крик отовсюду, волки проникли в замок и принялись стремительно убивать тех, кто на секунду замешкался. Через пару минут громадный волк ворвался в зал, встал перед теряющим силы Герцогом, прикрывая спиной.
Ещё через пятнадцать минут Артемис и Катрина несли Винсента в госпиталь.
Ещё через час Маура стабилизировала состояние Герцога, но в сознание не привела.
Стража и часовые Мордвин аккуратно уложенные в темницах спали глубоким снов, но это не показалось Артемису странным, ведь человеческие ресурсы в послевоенное время были самыми ценными. Из этих соображений магия была потрачена на сохранение жизни будущих подчинённых Роланда Вон Райна.
– … То есть, Граф наверняка рассчитывал, что эта операция будет окончательным крахом столицы, – сдавленно говорил Дэн Рид, чудом уцелевший под грудой камней, – Только как они рассчитывали убить Блэквелла?
– Вообще-то, – начал Артемис, смотря на койку Винсент чуть дальше, – На нас на полпути в Окс тоже напали. Не знаю, что должно было произойти этой ночью во владениях Айвори, но я теперь уверен, что готовилось покушение. Нас в воздухе перехватили два ортоптера, целью которых были дети. Там было около шестидесяти голов гаммы, – говорил на военном сленге Артемис, – Прибавь Леди Стисли, которая всегда добивается своего, но мы выстояли, хотя были близки к потере малышки.
– А зачем им девочка? Можно взять Эндрю, и тогда в руках будет наследник.
– Потому что Селена – дочь Алисы и Винсента, – спокойно сказал Артемис, а Дэн от шока даже привстал:
– Врёшь!!! Быть не может! А я-то ещё думал, что она похожа на Блэквелла… но как она может быть их дочерью?
– Ох, мой зелёный друг, – хамовато улыбнулся Артемис, -
Я объясню тебе по выздоровлению, зачем между твоих ног болтается эта бездеятельная ерунда, но наберись терпения! Перед тобой целый мир удовольствия и экстаза…! Есть ещё одна поразительная новость: Винсент по прибытию в Мордвин обещал выслать отряд с приказом выселить Вон Райнов из Дум, с последующим лишением титула и привилегий, поэтому-то они так и спохватились наверно.
– Да ладно! Вон Райнов выгнать Дум? Да мир просто перевернулся!
– Почти.
– Ну ведь не может Дум быть без хозяина!
– И не будет. Ведь есть один потрёпанный Вон Райн, – тихо сказал Артемис и посмотрел на койку, где ещё сутки тому назад лежал Уолтер, – …Который сейчас живёт у нас. Сейчас он наверно уже в Фисарии, куда его предусмотрительно отослал Винсент. Он будет Графом Вон Райн. Единственным к сожалению, но может ещё успеет разродиться.
Дэн медленно закрыл рот, будучи не на шутку выбит из колеи новостями.
– Дай мне пару часов сна, и я тебя сменю! – промолвил он.
– Кто бы мне дал поспать… ладно, пошёл за маленькими Блэквеллами.
Риордан осторожно шёл по льду за Бэт и детьми, которые ждали в ортоптере.
– Что там? – встревоженно спросила Бэт, – Что-то случилось! Не могу успокоить детей…
– Многое, – коротко ответил Артемис и оглядел детей, которые не были обеспокоены совсем, хотя неугомонны, – Что с ними?
– Ты не поверишь, – хмыкнула она, – Девочка ни с того ни с сего час назад начала гулить и смеяться, а маленький Герцог… сказал «мама».
Артемис взял Эндрю на руки и серьёзно на него посмотрел:
– Энди, Бэт – не твоя мама, она твоя няня.
Мальчик замотал головой с довольной улыбкой прижимая с нежностью кролика к пухлой щёчке, а его маленькая ручка показала куда-то в сторону замёрзшего моря: