– Лис… – пытался оправдаться он, – Ну не было ничего, брось!
– Влюбленность есть. Надо же какая ирония судьбы: ещё одна нянька влюбленная в Герцога…
– Леди… – истерила Бэт, – Я знаю своё место…
– Да ну? – ледяным тоном уточнила Алиса, – Так какого черта ты без конца лезешь в спальню к чужому мужу, а?
Эта перепалка закончилась полной апатией Алисы, долгим молчанием, затянувшимся на неделю. Винсент был терпелив, пытался наладить отношения, но выходило только хуже. Пожалуй, реальный прогресс был только с детьми: изначально Алиса ловила их образы в поле зрения несколько хищно, ревниво. Дети же плакали, то тянули руки, то другая грань. Винсент видел по небу, что пусть Алиса все так же собрано выглядит, а небо всё же плачет и гудит затяжной грозой.
Ей было плохо. Одиноко, больно, обидно.
А потом Герцог застал картину, как Эндрю сидит вместе с матерью прямо в сполохах огня.
– Ээ… – протянул он, не зная как реагировать. – Искорка, стоит ли мне бояться допросов ювенальной юстиции?
Но Алиса была умиротворена, а Эндрю улыбался и на редкость никуда не стремился.
– Интересный у тебя способ покорить его сердце. – снова подал голос Герцог, присаживаясь рядом в огонь.
Эндрю с восторгом показывал чудо пламени, брал в руки огонь, подкидывал, и конечно же не обжигался.
– Саламандра. – ласково шептала Алиса, – Для него это естественная среда. Ему здесь безопасно. Надо с чего-то начинать.
– И ты начала с пожара. Класс. – хмыкнул Блэквелл.
В следующий такой выпад он уже не удивился. Алиса вынесла разбушевавшуюся Селену в дождь на улицу и посадила в грязевую лужу. Ребенок был счастлив, как и по уши испачканная мать.
– Мелкая моторика, между прочим. – объяснилась она, когда Блэквелл появился рядом.
– А это у неё скарабей? В рот же потянет.
Алиса скорчила брезгливую мину и забрала жука.
– Лис, – откашлялся муж, – А до меня очередь дойдёт? Ну там «Секс – это его естественная среда» – меня такое вполне устроит, чтоб ты знала. Я не тороплю, просто знать бы, что не стоит вешать член на алтарь былых радостей.
– Цлен-цлен-цлен… – тут же затараторила малышка.
– Педагогично, Милорд. – отозвалась Алиса, но ответа так и не дала.
А он тогда тяжело вздохнул.
Как и в момент передачи Искупления Ирэн.
Ветряная вертушка приносила столько болезненных воспоминаний Винсенту, что он видеть её не хотел.
Пальцы Ирэн коснулись бывшего мужа и задержались на секунду:
– Спасибо, – проронила она, – Я хочу жить. Нормально.
Он сжал челюсти и сдержано кивнул:
– Спасибо, что не родила мне ребёнка, но помогла моей дочери появиться на свет. Однако ты всё равно дрянь.
– Ах да. – откашлялась Алиса, – Это какой инфузорией нужно быть, чтобы спасти её от Роланда в катакомбах Парижа, но доставить тому же Роланду в замок Дум. Ирэн?
– Ах это..
– Ах это! – теперь и Алиса сжала челюсти, – Тебя укусил радиоактивный кретин? В чем твой гениальный план? Я за него жизнь отдала, имею право знать.
– Алиса, если хочешь меня убить, сделай это до того, как я стану смертной. – Ирэн с опаской посмотрела на супругов, – Вышло так! Меня создали в Дум, я туда магничюсь! Я не одарённый маг, не гениальный стратег, хреновый демон, что вы ожидали?
– Не такого днища.
– Согласен. – выдохнул Винсент, – Однако мне уже плевать.
Слишком много предстояло проблем в связи с воскрешением Ирэн Барко. Голова Герцога снова гудела и жаждала отдыха, а интригующая фраза жены совсем ошарашила:
– А ты знал, что Ирэн всегда была влюблена в Уолтера?
– Шутишь! А я? – нервно хихикнул он, – Временная интрижка?
– Перевалочный пункт.
Но это не расстроило Блэквелла. В миг телепортации домой, он взял ладонь жены в свой нежный плен, сжал немного кротко, пропуская удар сердца. В этом безмолвном ритуале было так много чувств, что мысли терялись.
Миг и они в спальне. Второй рукой Блэквелл провел по прикрытой накидкой ключице, отодвигая ткань:
– Удивительно. Раньше все, что связанно с Ирэн казалось трагедией. Теперь похоже на плохую шутку или назойливых мух. – он нервно усмехнулся, – Этот идиотизм стоил мне так дорого.
– Тогда есть хорошие новости. – она подняла взгляд, моргнула и из её глаз начала расползаться чернота, выцветая всё больше и больше, – Я с тобой.
Счастье вперемешку с болью отразилось на лице Блэквелла. Глаза наполнились скупой влагой, но на губах расцвела улыбка. Он прижался лбом ко лбу жены:
– Спасибо. Я уже не знал, что думать, делать… – он выдохнул сковывающую боль с шумом, – Это было ужасно, Алиса. Мозг мне весь сожрала! Кошмар.