J2 Feat. Cameron The Public – Man In The Mirror (Epic Vers)
Южный двор Мордвина был заполнен людьми, среди которых присутствовали представители общин со всего Сакраля, все Лорды всех земель и жители близ лежавших деревень Мордвина. Все в недоумении ждали новостей от Герцога. Вот так людей в последний раз собирали, когда Феликс Блэквелл объявил о начале войны, и конечно же настроение было ужасным.
Война закончилась и это было отличной новостью, которую праздновали почти целый месяц вместе с гибелью Некроманта, пока вдруг внезапно не начались отравление… магией, использовать которую стало просто катастрофически тяжело, а если всё-таки она протекала через призмы, то застревала в них и выливалась чернотой через глазницы. Маги начали умирать один за другим, Совет пытался что-то делать, но ничего путного не мог изобрести. Внезапный новый недуг скрывали и замалчивали, но долго это происходить не могло, поэтому срочно нужно было принимать меры, и вполне радикальные, как считал Блэквелл.
Герцог вышел на ступени замка и показался своим людям чуть ли не впервые с последней битвы. Ходили разные слухи про то, что он стал затворником после смерти своей любимой жены, что отказался от всех своих званий и выгнал Совет из Цитадели, но сейчас его вид был вполне обычным: сосредоточенным и воинственным.
…Если бы не лёгкое серебро седины на висках.
Он посмотрел на людей и выставил ладонь перед собой, в знак молчания. Гробовая тишина воцарилась в тот же миг:
– Вы наверняка догадались по какому случаю я вас созвал сегодня, – он обвел своим взором непонимающие глаза своих людей, которые стояли в недоумении. Он тяжело вздохнул и потёр пальцами уголки глаз, чтобы найти в себе силы снова как попугай проговаривать очевидные вещи, – Магия. Она стала опасна. Отныне я накладываю запрет на использование любой магией! – только он договорил своим громогласным голосом эти слова, как поднялся невероятный гам, проносящийся по тысячной толпе волной. Члены Совета сорвались с места, чтобы опротестовать заявление Блэквелла, но он предупреждающе посмотрел на них, и они отступили, – Тишина! – закричал он, и снова толпа была готова его слушать, – Подготовленные воины выше пятого уровня, будут дежурить в поселках круглосуточно, как и приставные лекари. Вся эта свита будет помогать вам в крайних случаях, когда использование магии неизбежно.
– И что мы будем делать без магии? Как мы выживем?
– Как обычные люди. Такой режим вводится до весны. Это приказ, – он развернулся и ушёл, оставляя бушующую толпу во дворе.
Ноги сами привели его в самое тихое крыло замка, в комнату, где Бэт качала маленького Эндрю Блэквелла. Увидев в дверях своего Хозяина, Элизабет улыбнулась:
– Энди, твой папа пришёл, – тихо сказала она светловолосому малышу с пухлыми щёчками. Тот был увлечён какой-то яркой игрушкой на полке.
– Да, папа пришёл, – смущенно ответил Винсент. Она улыбнулась ещё шире и подошла к Хозяину, давая ему на руки мальчика, – Мой дракончик так повзрослел… – тихо прошептал он, глядя на малыша. Тот схватил своей маленькой ручкой приёмного отца за нос и вытянул губы, издавая странные звуки. Было похоже, что мальчик объясняет что-то на своём, понятном только ему самому, языке. Блэквелл хитро посмотрел на него, – Как сильно он изменился… Папины глаза… светлее, но форма очень похожа.
Малыш играл с носом Винсента самозабвенно и внимательно, а мужчина успокаивался от этого занятия всё сильней. Он сел на кресло-качалку и играл с Эндрю долгое время, пока снова не заговорил с Бэт, которая всё это время бегала по комнате, убираясь.
– Бэт, я запретил магию.
– Я уже поняла. Слышала.
– Ты не волнуйся, если тебе понадобится заклинание, или зажечь огонь – позови меня, я всегда тебе помогу, – он говорил, не отводя глаз от ребёнка, но потом вдруг понял, что Бэт уже стояла рядом и внимательно смотрела на Хозяина.
– Спасибо, Лорд Блэквелл.
– Будет тяжело, но хотя бы без военного положения. Тебе придётся особенно тяжко, ведь Энди скоро начнёт применять магию…
– Я думаю, мы это переживём, – мягко улыбнулась Бэт и погладила малыша по голове, – С таким великим папой маленькому Герцогу ничего не грозит.
Блэквелл искренне рассмеялся:
– «Великий папа» не клеится с теми прозвищами, которые мне бросают в след из-за отмены магии. Я и раньше не купался в народной любви, но теперь всё ещё круче!
– Вы выиграли войну, так много сделали… вряд ли это было вообще возможно, но вы это сделали.
– Это всё Лис, – очень тихо сказал Винсент и посмотрел в пол, – Это она нашла меня заблудшего во тьме, взяла за руку и повела к свету. Подарила сына, открыла второе дыхание и… – он осторожно передал сына няне и медленно встал, – Исчезла, будто и не было.