Уолтер и Винсент очень весело рассмеялись, но Артемис не спешил к ним присоединяться, смотря своим здоровым глазом с испугом на слепого Графа и уставшего Герцога.
- Вы какого лешего ржёте? - почти на истерике спросил он, - Винсент, ты же подписал мою казнь!
- Я подписал перевод предполагаемого преступника на казнь. Там тонкая формулировка, уж не помню какая, но суть в том, что я не отождествляю твой перевод и признание твоей вины.
- Да-да! - всё ещё лучезарно улыбался Уолтер и довольно смаковал ситуацию, - Как всегда ты воспользовался трактовкой и изящно всё истолковал в угоду своим интересам, - сказал он, а потом повернулся к Артемису и махнул рукой, - Ты не переживай, тут всё дело в том, чтобы твоё дело перешло в юрисдикцию Мордвина, что по сути правильно, ведь дело государственной важности, но вышло из-под контроля Дум. Для отвода глаз Винсент оставил Айвори копаться в деталях, ведь он нейтральная сторона, подкованная в этих делах, но мы-то оба знаем, что он вернётся сюда к Турниру, в котором заявлен участником. Винсент обставил всё идеально гладко... нет ни одного повода теперь вернуть тебя назад, а Мордвин имеет право выдвигать на Турнир цитирую "Любого дееспособного мужчину", что включает в себя даже государственных преступников. На то воля Герцога, - он кивнул и снова улыбнулся, - А пока ты в Турнире, никто тебя и пальцем не тронет.
Артемис обмяк на кресле и расплылся в довольной улыбке:
- А я ни на шутку труханул. Уолтер, почему ты мне сразу всё не объяснил?
- У него своя роль, - перехватил инициативу Герцог, - На людях, он будет делать из тебя врага его семьи, соблюдая траур по младшему племяннику. При посторонних он тебе и слова доброго не скажет. Что мы тебе всё объясняем? Это же просто...
- И как мы будем доказывать, что Криона убил не я?
- Всегда есть способ восстановить события, - начал Блэквелл нарочито с угрозой, - Но, чтобы ты не сильно расслаблялся, довожу до твоего сведения, что Барон Окс, который занимается твоим дебильным делом, пока не видит зацепок. Обставлено всё "шито-крыто", комар носа не подточит.
- Зачем надо было убивать именно наследника Вон Райнов? - искренне изумился Артемис, - Это же так... это пиздец!
- Чтобы я не смог закрыть глаза на это дело, ведь теперь у Алистера есть официальный повод кричать на каждом углу "Это дело чести моей семьи!". Шаг в сторону от дела с моей стороны заставит сомневаться во мне, как в представители власти, а я ведь ещё и Верховный Судья Сакраля, если ты забыл. Что я говорю? Конечно ты забыл, у тебя же память, как у камбалы. - Блэквелл говорил спокойно, будто всё было довольно просто и не совсем серьёзно, а потом зевнул, - А опережая твой вопрос... - Артемис поднял брови в удивлении и присмотрелся к Герцогу, который лежал с закрытыми глазами и не мог видеть готовность Риордана задать вопрос, хотя тот был действительно озадачен и намеревался спрашивать, - Всё это нужно потому что ни одно из покушений на меня не сработало по твоей милости. Власть Ксенопореи рухнула в одночасье, но не рухнул союз "небезразличных" людей, верных Вон Райнам. Каждый из них хотел отличиться перед Алистером, который слишком умён, чтобы пытаться убить меня жалкой заказухой, а вот эти "верные" глупцы из кожи вон лезли, организовывая моё убийство раз за разом. Каждую из попыток сводил на нет ты, чем ещё больше привлёк к своей персоне внимание. Забавно, но в твоей псиной чуйке наши "закадычные друзья" как-то по пьяни разглядели признак умственной деятельности, но мы-то понимаем, что мозга у тебя нет.
- Завязывай, Винсент! - буркнул Артемис, - Я ошибся, с кем не бывает? Пошёл на зов сердца.
- Не вводи самого себя в заблуждение, Арти, сердце не фаллической формы, не стоит на упругий зад и не плюётся спермой. Ну да ладно... надо с делом разобраться, а не смаковать твою тупость, к которой пора бы уже привыкнуть. - Блэквелл замолчал, потирая виски, - Если сам не расскажешь всё от и до, то я снасильничаю над твоей памятью. Это будет долго, нудно и очень-очень неприятно для нас обоих, но так или иначе ты мне уступишь, после чего я потеряю не только доверие к тебе, но и какой бы то ни было интерес, как живому существу, что значит, что свою казнь в том или ином виде ты получишь. Самая страшная угроза в Сакрале, Артемис...
Блэквелл не успел закончить, ведь нахмурился, преодолевая головокружение, но за него продолжил Уолтер:
- В Сакрале всегда одна единственно-неизбежная угроза: Винсент. Ни одни его враг долго не живёт, а потерять его доверие - значит подписать себе приговор, - он деликатно выдержал паузу, будучи неким связующим звеном между слабым, но злым Блэквеллом, и вжавшимся в кресло больным Артемисом, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, - Винсент пока ещё тонко хочет донести до тебя, Артемис, простую мысль: будь с ним честен, и твои ошибки он простит, даже если ты совершил что-то страшное.
Блэквелл щёлкнул пальцами и безмолвно кивнул, соглашаясь с другом.
- Я что должен рассказать каждую минуту той ночи? Я ведь не могу так... это интимно.
- Меня интересует всё, кроме твоих псевдо-достижений в растлении моих рабов. Хотя... там, наверняка, всего две минуты событий! - бравировал Блэквелл с улыбкой, - За порчу Катрины ты ещё огребёшь, но то будет многим позже, а пока расскажи каждую минуту с тех пор, как ты напоролся на стражу Вон Райнов, где ты нашёл кристаллы и при каких обстоятельствах, и период от твоего семяизвержения до ареста. Всего три пункта, и я сменю гнев на милость.
Риордан сжал кулаки и замолчал, но когда заговорил, то не спешил давать ответы:
- Я разве давал повод во мне сомневаться?
- Даже не знаю, что ответить, - очень устало пробурчал Блэквелл, закрывший от бессилия глаза, - Я сомневаюсь в людях постоянно, ведь это неотъемлемая часть моего положения, Риордан, но ты давал поводов куда больше остальных.
- С осени... - многозначительно уточнил Артемис, - Точнее сказать с конца лета я только и делаю, что служу тебе, думая только о твоих интересах.
- Это неебическая выслуга: четыре месяца.
- У тебя высокие требования.
- Высочайшие, на то я и Герцог. Ты пришёл служить в Мордвин именно потому, что служба здесь самая сложная. - он наморщил нос, ощущая ещё большее недомогание, и заговорил чуть тише, - Ты обижен, - почти шёпотом прошептал он, - Мне это сейчас не нужно, это рознит наши цели, а больше мне надеяться не на кого. Я никогда не бросаю своих людей, Риордан, как бы сильно они меня не раздражали. Так как ты нашёл кристаллы? - он сделал паузу, обозначая тему явственно, и обогнал витиеватые хождения вокруг до около, которые Артемис пытался предпринять, сквозь зубы прорычав, - Я размозжу тебе череп, чёртов пиздюк, если ты снова промямлишь что-то невнятное! Заебал!
Но Артемис почему-то молчал, опустив голову, не в силах произнести и слова. Тогда Блэквелл с трудом встал, пристально смотря на подчинённого и вздохнул, а Уолтер в это время держал рукой подбородок с задумчивым видом, и сказал:
- Друг, ну правда: с кем не бывает?
- А ты что за него заступаешься?
- Есть ведь способ воздействовать сильнее. Ты же понимаешь, что будет дальше. Пока ты будешь оттягивать решение о смертной казни, его попытаются вербовать.
Артемис глупо хихикнул:
- Не выйдет.
- Я бы на твоём месте не зарекался, - упрекнул Уолтер, - Ты просто не знаешь с чем имеешь дело. Подкуп, шантаж - в этом равных моему отцу нет. И сильнее кадры ломал, - он тяжело вздохнул и посмотрел на запястья с такими же, как у Алисы, полумесяцами, - Поверь, не подкупит, так заставит действовать в его интересах.
Никто не продолжал тему рабства Уолтера, потому как заговаривать о таких странных вещах было неудобно. Само по себе слово "Лимбо" произносить никто в Сакрале не решался без особого повода, ну а говорить о рабстве сына перед отцом было просто противоестественно, поэтому Артемис не стал спорить.