- Но ведь тоннель ещё вас связывает, Винсент, - заметил Артемис, чем всё же ободрил друга, - Значит немного времени ещё есть.
- Да, тоннель ещё существует.
- И ты можешь его отслеживать?
- Думаю да... я же занимался астрономией у Барко.
- Тогда ты хотя бы сможешь узнать точно, когда он закроется... - ляпнул Риордан и побледнел, понимая, что закрытие тоннеля означает смерть на том конце.
Зелёные глаза смотрели опустошенно, а потом моргнули и показали растекающуюся черноту, гасившую боль.
- Винсент! - позвал Артемис и шлёпнул друга по щеке с силой, приводя того в чувство, - Прости. Я сказал, не подумав. Вообще я пришёл с делом.
- Риордан, - нахмурился Герцог, - А ты можешь это всё без меня решить?
- Разумеется нет! Речь же о моей казни! Как я её отменю или подтвержу?
- Ах ты об этом... - он будто вспомнил какую-то деталь и тут же полез в ящик стола, доставая деревянный футляр с бумагами, - Забери и отстань от меня.
Артемис спокойно принял футляр и сел в кресло напротив, чтобы изучить содержимое. Он долго хмурился, но постепенно его брови ползли вверх, а челюсть отвисала. Он что-то даже вослицал, но Блэквелл не слышал, потому что смотрел лишь на хрустальную статую в углу кабинета.
- Этого-просто-не-может-быть! - едва ли понятно мямлил Артемис, дёргая от волнения ногой, - Ты же не шутишь? Винс!
- Не до шуток.
- Ты серьёзно!?
И тут Блэквелл вспылил, резко вставая и с грохотом отодвигая кресло от стола:
- Что тебе от меня надо!? - рявкнул он, - Ты свободен, блядь, наделён полномочиями и властью, и Катрину свою нахуй забирай, только больше не вляпайся никуда!
Воздух вокруг будто накалился и это магическое воздействие отдалось жуткой слабостью в теле Герцога. Со лба капнул пот, а голова закружилась, отчего он почти бухнулся в кресло, запрокидывая голову.
- Спасибо. - просто сказал Артемис и встал налить воды из кувшина. Он протянул Блэквеллу стакан и ужаснулся, потому что руки его била сильная дрожь, - Винсент, ты - прекрасный человек, уникальный. Я безгранично тебе благодарен. И мне больно видеть, что с тобой происходит.
- Каждый раз возвращаясь, - хрипло и очень медленно начал Блэквелл, закрыв глаза, - Я снова ощущаю это: потерю. Безграничное счастье с Ней, а потом резко абсолютное горе. Это безысходность... каждый кристалл - шанс увидеться с ней в последний раз, но здесь, в настоящем всё без изменений: её нет. - он замолчал и уже шёпотом прибавил, - Силы заканчиваются. Я выжат.
Артемис подошёл к другу и наклонился, кладя руку на его плечо:
- Я обязательно найду зацепку, Винс. В поиске мне равных нет, и я ищу.
- Ты не найдёшь. - махнул головой Блэквелл, - Не в этот раз, Арти.
- Найду обязательно!
- Что? Что найдёшь, м? Скажи мне!?
Больше не было слов. Артемис взял футляр и вышел из кабинета с видом, полным решимости. А Блэквелл лишь выдвинул еще один ящик стола, открыл в нём потайное отделение и посмотрел на один кристалл, который так и не отдал в Фисарию, оправдывая себя тем, что этот кристалл самый крошечный и заряжен слабо. Потом взгляд на хрустальную статую и снова на кристалл.
Вдруг тысячи мыслей и сомнений этих дней слились в одно конкретное желание, которое сорвалось с его губ:
- Гори оно всё синем пламенем... я должен с ней увидеться.
Решительная рука с брачным сигилом взяла кристалл и крепко сжала, а потом сердце ушло в пятки, но пятки всё же чувствовали, что было уже само по себе приятной новостью, будто и не было заражённой ноги.
Он упал на ноги в боевую стойку, потому что всеми клеточками тела и фибрами души почувствовал опасность. Сущность Архимага среагировала моментально, заполняя изумрудные глаза безжалостной чернотой, и так Винсент замер в одном положении, изучая обстановку.
Он находился в тёмном коридоре старого, здания с измученным временем скрипучим полом. Довольно ветхий хостел пропал плесенью и сыростью, было очень душно и ни малейшего намёка на движение воздуха. Блэквелл даже слышал, как где-то летит мужа, громогласно жужжа, словно предвестник чего-то нехорошего. Муха подлетела ближе и совершенно нагло попыталась залезть в лицо Герцога, но он отмахнулся, потом ещё раз и ещё, но муха была просто...
- Безбашенная тварь. - бесстрастно буркнул он себе под нос и дыхнул на насекомое пламенем едва заметно, но "безбашенная тварь" испепелилась в миг и упала пеплом ему под ноги.
Вдруг, словно услышав крах соплеменника, прилетели ещё мухи одна за другой, потом ещё и ещё. Блэквелл настороженно втянул воздух ноздрями и пошёл туда, откуда сквозило гнилью, а там...
...Там было действительно много мух и запах тлена, который отягощался духотой. Тела двух мужчин было полностью обсижено жужжащими насекомыми, поэтому было непонятно сколько трупы пролежали, да и какие-либо детали были скрыты мухами. Одно зацепило сознание Блэквелла очень ощутимо: запах, а точнее целый букет ароматов не самых приятных. Один из них он узнал сразу: что-то до боли едкой и нетерпимое, настолько ужасное, что если бы у слова "отвратительно" градация, то самый край шкалы занимала бы именно этот запах.
- Некромантия. - резюмировал один из источников смерда он, и снова принюхался, пытаясь определить второй источник, менее навязчивый, но довольно едкий.
Зеленые глаза настороженно сощурились, а ноги тихой поступью приближали Блэквелла туда, где пахло этим странным запахом. Что-то в голове подсказывало ему правильный ответ, но формулировка всё ускользала, буквально водя за нос мужчину. Мозг, казалось, вот-вот взорвется в поисках ответа, но тщетно, поэтому он всё шёл на запах. Глаза зацепились за мокрый след большой собачьей лапы на скрипучих половицах, которые словно забыли о своих скрежещих звуках, когда по ним крался высокий внушительных размеров мужчина, но он был словно невесомым. Собаки, вопреки наличию свежих следов, было нигде не видно, да и отчетливо нельзя было словить запах псины, отчего Блэквелл отметил, что, должно быть, собака действительно здесь была, но убежала. Зато неопознанный навязчивый запах стал чётче, и Винсент сконцентрировался ещё сильнее, напрягая все органы чувств.
Сквозь маленькую щель двери он увидел паладинов, облегченно одетых из-за Парижской духоты. Было нелепо видеть, как в такую жару они вились в клубах дыма, который сами же и рождали, поджигая какие-то футляры с пахучей травой, но в этом неуклюжем ритуале Герцог узнал обряд островитян, о котором с ненавистью упоминала Алиса когда-то, а это значило, что она где-то рядом, ведь травы могли действовать только на неё.
Не теряя ни секунды, Блэквелл с ноги выбил дверь, вскочил на порог тесного номера хостела и начал разить врага без раздумий, орудуя оголённым лезвием и хлыстом. Ни тени сомнений, ни секунды раздумий и с точностью вымеренные движения. Не было ничего лишнего, всё будто плясало в кровавом танце в ритм сердца Герцога. Ему не нужно было продумывать как защитить свою жену, он просто делал без вопросов, хотя даже не знал точно где она, ведь это отвлекло бы его, дало бы противнику преимущество.
Где-то сзади в темноте послышался шорох тяжёлых шагов некрупного островитянина, который подбирался к своей цели, находящейся где-то в глубине коридора, но Блэквелл метнул кинжал, попав чётко в цель, судя по сдавленному стону.
- Отступаем. - приказал очень тихо убудец, медленно отступая к выходу, - Закончим позже.
Но Блэквелл не мог позволить кому-то уйти, поэтому усилием телекинеза завалил проход массивным плательным шкафом, подобрался ближе и кинулся на толпу с рыком. Нельзя сказать, что противники были сильнее, наоборот - в схватке с Герцогом у них не было ни единого шанса на победу, но их было слишком много, поэтому Винсент, уже с отдышкой, преодолевал головокружение от тягучей магии и на автомате резал человеческие тела.