Вокруг царило невежество, оставляя печать на искажённых лицах. Оно было настолько вопиющих масштабов, что говорить что-то в своё оправдание, призывать к разуму казалось бесполезным. И то был результат долгих лет изнуряющей кровопролитной войны, целенаправленного уничтожения образования и прочего горя, что перенёс народ Сакраля.
Затуманенный дурманом мозг Алисы осознавал тщетность гнева на бездумную толпу, но животная ярость брала верх. Магия опережала разум и начинала бурлить внутри тягучим густым ураганом.
Ноздри Герцогини натужно и мерно втягивали воздух, а жилы на руках выпирали от напряжения. Она была сосредоточена насколько это было возможно, поэтому удар в плечо прошёл чуть мимо — увернулась. Зато следующий подкосил её и согнул пополам. В глазах потемнело, но позволить себе крик она не могла, потому рассмеялась раздражающе самозабвенно, утробно.
— Ну что велишь делать!? — шипела Марепа на кого-то, — На эту тварь яда не напасёшься! Да и лучше убить её при всех, это повеселит людей!
— И то верно. И что, говоришь, эликсир не действует?
— Как же… действует, только слабо! Другие от такой дозы душу магии отдают, она… сам смотри вид блаженный! — смачный плевок через плечо.
События пошли быстрее. Алису подтащили к подобию гильотины, видавшей виды — тупой, ржавой и, по-видимому, предназначенной для крупнорогатого скота. Но Герцогиню это не оскорбило, а лишь рассмешило ещё больше. Бесцеремонно пихнув девушку на скамью, палачи прижали её голову двумя досками и довольно обратились к ликующей толпе. Воодушевлению окружающих не было предела — Алиса чувствовала эту энергию нутром. Усилием исконно своей магии она целенаправленно начала воздействовать, забирая вдохновение окружающих, доводя их до апатии, но не успела достаточно сконцентрироваться. — удар по рычагу и лезвие упало на её шею будто в замедленном движении.
Она лишь зажмурилась — даже пискнуть не успела. Ржавый скрежет и звон — лезвие разлетелось на осколки, будто хрустальное. Зависла неестественная тишина, после чего послышалась череда звонких смачных плевков через плечо сквозь брань.
Алису нервно высвободили из плена гильотины и пихнули на импровизированную плаху. Занесённый топор без лишних церемоний полетел на её шею, минуя былые торжественные речи массовиков-затейников, но разлетелся так же, как лезвие гильотины.
Снова ругань, но толпа уже гневалась не на шутку, а Алиса раздражающе улыбалась. Следующей попыткой лишить её жизни была казнь через сожжение, что вызывало новый приступ смеха. Девушка расслабленно зевала и разглядывала скудность окружающей природы в свете звёзд и костровища, ласкающего тело девушки всполохами огня так нежно, что она даже расслабилась.
Толпа бушевала от гнева.
— Ну что дальше? — лилейно спросила она, когда костёр очевидно не справился со своей задачей, — Может собак натравите?
…И натравили! Адские псы оглушающе рычали вдалеке, рвались в бой, но приблизившись к Герцогине поникли, поджали хвост и не смели поднять глаз. Затравленные толпой на Алису, они начали скулить и извиваться, но так и не попробовали напасть.
Казнь не состоялось.
— Подумайте до завтра. — мило улыбнулась Алиса и протянула руки для оков.
Но её и не думали вернуть в амбар. Недовольство вокруг сотрясало землю, а Герцогиня уже легко концентрировалась на всеобщей волне и подливала масла в огонь, забирая воодушевление. Она нарочно доводила народных мстителей до отчаяния через возмущение и гнев — ей нравилось это, это было первозданно и бесконтрольно, завораживающе и заставляло почувствовать себя всесильно, несмотря на слабость одурманенного разума и побитого тела.
Быть жертвой Алиса не умела. Да и не хотела уметь. Но Герцог велел, а значит, нужно было хотя бы попытаться.
— А с вами весело! — хихикнула она напоследок, подмигнув искажённому гневом палачу.
Адские гончие заскулили вслед.
Её вели по незнакомому пути через небольшую дубовую рощу. Там у ручья стоял непривычно чистый для здешних мест дом с побеленными ставнями и ухоженным двориком. Нетрудно было догадаться, что в таком явно выделяющимся комфортом жилище обитает высокопоставленный член народных мстителей.
Алисе омыли ноги перед входом, протёрли тряпицей не вполне чистой, но всё же ощущение свежести было непередаваемо приятным. Ею двигал интерес, поэтому она затаилась в надежде увидеть таинственную личность внутри. Её провели пл узкому коридору с множеством дверей, и у одной из них, закрытой, ноги будто вросли в пол.