— Зачем мне врать тебе?
— Знаешь, ты ведь часто так делаешь, если у тебя… — она деликатно показала на оттопыренные штаны Ксандра в зоне паха, — Когда у тебя…
— Стоит?
— Да.
— Повтори, — сладко улыбнулся Ксандр, — Ты всё ещё стесняешься… после стольких бессонных ночей, моя королева, и рождённого наследника ты стесняешься называть вещи своими именами.
— Ты часто мне врёшь, когда у тебя стоит, — повторила она с вызовом.
— В этот раз я честен, хоть и очень тебя хочу. Я был в Моро. Развлекал себя ваянием статуй из хрустальной друзы, и, знаешь, получилось здорово!
— И как ты оказался здесь?
— Просто думал о тебе… нет, я грезил о тебе, мечтал оказаться рядом, думал «Ну на кой чёрт нужна вся магия мира, если я не могу быть там, где моё сердце?». Я не ожидал, что магия так среагирует. Ты же во времени прыгала, почему мне нельзя в пространстве? Тяга была очень сильной.
— Это ещё нужно проверить! — хитро улыбнулась Квин и проскользнула шаловливой ручкой прямо на напряжённое достоинство Ксандра, — Да, тяга была действительно сильной, мой повелитель!
Мужчина резко перестал улыбаться и уже серьёзно смотрел на любимую, которая всё ещё держала ладонь на его достоинстве:
— Если совсем честно, то я просто невыносимо по тебе скучал. Эти две недели разлуки были… настолько ужасны, что не описать. Я то ревновал, то волновался за тебя, то просто хотел кричать как капризный младенец без своего единственного лекарства от грусти.
— Мне тоже было жутко, — наивно улыбнулась Квин, — Я творю ужасные вещи, долго тебя не вижу. Это ведь опасно: здесь теперь так много людей, они приходят ко мне, соблюдая законы магии, а я едва сдерживаюсь, чтобы не убить их!
— Согласен, ты абсолютно права, — быстро закивал Ксандр, говоря с придыханием, — Только продолжай двигать рукой, и я буду абсолютно со всем согласен.
Она громко засмеялась, толкая мужчину на стул и забираясь сверху:
— Сама магия велит нам погрязнуть в пороке… кто я, чтобы препятствовать её воле и твоему величию?
2018 год, Мордвин.
Леди Блэквелл стояла в саду и смотрела на садовника, тщательно состригающего излишки с живой изгороди. Это был не просто какой-то рядовой день, не рядовой ужин, в этот момент всё было иначе, начиная от бежевого пиона в волосах Алисы, цветочных гирлянд и фонариков со свечками, украшающими уютно обставленный сад.
Девушка глубоко вздохнула, задумчиво смотря вдаль, отпила жимолостный сок, который очень любила, и подожгла записку от мужа о пламя свечи:
«Задержусь ещё на пару дней, не могу оставить дело. Про нашу годовщину помню, поэтому прими от меня подарок — свободу, которую я когда-то у тебя забрал. Ты больше не Лимбо, больше не будет приказов — только подтверди мой указ своей кровью.
P.S: И поцелуй от меня детей!»
Рид откашлялся, привлекая внимание Герцогини:
— Али? — позвал он, — Тут ещё какой-то документ, который Герцог велел передать тебе после прочтения.
Он протянул деревянный футляр, перевязанный алой лентой, но Алиса даже не посмотрела, брезгливо бросив в ответ:
— Эта моя вольная.
— Серьёзно? — опешил Рид и с уже большим трепетом посмотрел на коробку в своих руках, — Господи, это же такое событие!
— Какое? — монотонно уточнила Алиса, — Какое «такое»?
— Ну… ведь тогда ты больше не Лимбо?
— И разница?
— Люди не будут говорить…
— Люди всегда будут говорить. Поверь, про моё рабство они уже начали забывать, но вот факт, что мне подарили свободу, точно прикрепит к моему имени приставку «Герцогиня-Архимаг-Квинтэссенция-бывшая-Лимбо». Мне без разницы что говорят люди.
— Но ты станешь чуть свободней.
— И кому оно нужно? — хмыкнула девушка, — Дэн… я отдала свою свободу умышленно, покорившись человеку во всех смыслах. И этот человек возвращает мне через тебя мой самый интимный дар в коробке с красной лентой. Не хватает только придворного шута, орущего о моей бесполезности.
— Ты, по-моему, преувеличиваешь.
— Так и есть. Я прекрасно понимаю, что, помимо моего тонкого женского восприятия, имеет место быть политическая подоплёка: мои дети больше не имеют надо мной власти, — она тяжело вздохнула, — А я не смогу быть игрушкой в чьих-то руках, как это было пять лет назад с Некромантом.
— Вот! Именно в этом и суть! Винсент лишь хочет обезопасить тебя, обезопасить свою семью. И ещё… — он сделал к ней шаг и положил руки на её плечи, — Герцогине нельзя быть пленённой, ты как птица в золотой клетке! Ты отошла от дел, почти не выезжаешь из дома, что с тобой? — она слушала обречённо и не знала, что ответить, — Это ведь рутина. Рутина для Квинтэссенции? Посадить стихию в волшебную лампу — да это ведь бред!