- Разве? Свидетельство трёх человек, следы пребывания и множество других фактов, сходящимися в одно целое.
- Он бы никогда так со мной не поступил, - безжизненно ответила Алиса, - Я всё понимаю: мужчине надоедает постоянство, но он бы сказал мне или бы сделал всё так, чтобы никто не узнал. Он в этом мастер.
- "Надоедает постоянство"!? - возмутился мужчина, - Ты понимаешь о чём говоришь? Речь ведь не о какой-то глупой пустышке с отвислой задницей, а о тебе! О тебе, Алиса! - повторил он с чувством, вкладывая всё восхищение и возмущение, - Разве Герцог, при всём моём к нему уважении, не должен дорожить тобой, как лучшей из женщин, что когда-либо... - его речь прервалась, ведь он видел, что Алиса сидит спокойно и слушает в пол уха, а потом сделал шаг к ней и заговорил уже тише, - Ты касаешься засохшего дерева, и оно оживает, заставляешь безнадёжно-больных цепляться за жизнь, воодушевляешь своих подданных, об этом все знают. Ты подарила Сакралю наследников, на которых никто не рассчитывал, я не говорю уже о вкладе в окончание войну и преодолении магического кризиса, в то, сколько ты сделала бескорыстно для каждого.
- Дэнни, уймись. - монотонно оборвала его Герцогиня, глядя в одну точку, - Ты очень преувеличиваешь, говоря обо мне, ведь на пути я совершила много ошибок и мои методы... это не важно, - она устало потёрла виски, прикрыв глаза, - Я хочу, чтобы ты ушёл, забрав все свои "доказательства". Я не верю всему этому.
- И почему?
- Потому что легко очернить чьё-то имя, особенно если это человек публичный, как Герцог, но для близких людей недостаточно чьей-то клеветы, пусть даже мы обзовём это "свидетельством".
- Из замка вчера он снова отправился туда...
Внезапно многочисленные предметы полетели с трельяжа от гнева Алиса, которая схватилась за голову и снова закрыла глаза, пытаясь совладать с собой:
- Оставь меня. - холодно приказала она, - ПРОЧЬ! В последний раз повторяю!
Он вышел, как и было велено, а Алиса скинула одежду и пошла в набранную ванную. Она встала у зеркала и посмотрела на место, где когда-то была метка Вечности, но её уже несколько дней не было. В доносе было написано, что её муж поселился в поместье близ Варэй вместе с молодой любовницей, а несколько свидетелей утверждали, что каждую ночь оттуда доносятся не самые пристойные звуки.
Алиса не хотела верить, но не могла сопротивляться плохим мыслям. Её раздирали изнутри боль и обида, а для Архимага это было не лучшим сочетанием. Магия вырывалась изнутри, пока не очернила её глаза. Боль раздирала изнутри вместе с отравляющей магией, она громко дышала, пытаясь наладить контроль, но это давалось крайне сложно.
- Нельзя... - шептала она себе под нос, сквозь сбитое дыхание, - Соберись! Немедленно соберись, размазня!
И снова ничего не вышло. Упёршись руками в стену, Алиса смотрела перед собой на ракушки, украшающие эту самую стену, невидящим агрессивным взглядом чёрных глаз. Дышать стало нечем, а она всё хватала воздух, срываясь на хрип, а потом ударила ладонью по месту, где обычно красовался сигил в форме крыла. Обычно это помогло бы наладить контроль, но знака на месте не было, как не было и тепла, напоминающего ей о том, ради чего она каждый день борется с магией.
- Надоела, - сорвалось с её губ, - Приелась! Раньше надо было думать, когда клеймил всеми возможными знаками, раздавал титулы и брюхатил. Пеняй на себя, Винсент Блэквелл. - сказала она сквозь зубы, зловеще прищурившись.
Герцогиня подошла к полной ванне воды, наклонилась над водой очень низко и коснулась пальцем, проверяя температуру. С уст девушки слетело несколько беглых неразборчивых слов, заклинающих воду, от которой тут же пошёл пар. Медленно забираясь в ванную, Алиса обречённо держалась за живот, прекрасно понимая, что провоцирует выкидыш. Погружаясь в горячую воду, её кожа краснела, дыхание сбивалось. В глазах была холодная решимость, а в душе боль, но вдруг она остановилась.
- Не сходится. - решительно сказала она, наморщив свой маленький носик - так она делала всякий раз, почуяв фальшь.
Резко встав из воды, она стопой потянула за цепочку, открывая слив, и вода начала уходить, образуя водоворот посреди ванной. Приняв прохладный душ, Алиса решительно одела боевую форму и заплела волосы.
Через пару минут она была уже в поместье на самом юге, где в постели хозяйской спальни лежала Катрина Риордан, на лбу которой лежал холодный компресс. Алиса тихо зашла в комнату и села рядом с Катриной, заботливо поправляя её одеяло:
- Привет, - улыбнулась она больной Катрине и взяла в руку прохладное полотенце со лба, - Какая эффективная и современная в Сакрале медицина, с ума сойти. Ну как, помогает?
- Едва ли, - очень тяжело ответила девушка, - Чувствую себя... не комильфо.
- Выглядишь так же! - хитро улыбнулась Алиса, - Кто за тобой следит? Где Маура, я же её выслала сюда?
- Я дала ей отдохнуть, - слабо ответила Кэт и попыталась улыбнуться, но ничего не выходило, - Не знала, что ты приедешь! Арти ничего не говорил.
- Он не знает, я спонтанно здесь оказалась, - Алиса осторожно убрала волосы девушки с плеч и вдруг нахмурилась, завидев сетку потемневших вен, - Что за хрень!?
- Где?
- На плече. Выпирающие тёмные вены, - Алиса отогнула пижаму Кэт и бесцеремонно начала ощупывать и рассматривать бледное тело больной, а потом спросила, - Где Изабель?
- С няней, - испуганно ответила Кэтрин, услышав имя дочери, - Алиса, что происходит?
- Они здесь, в поместье?
- Да, внизу.
- Где Артемис?
- В Облионе.
- В Облионе!? Давно?
- Недели две...
Серые глаза расширились и обычно сдержанное хитрое лицо властной Алисы стало вдруг по-детски наивным. Длинные ресницы моргнули спустя полминуты после безмолвного ступора, губы хотели было что-то прошептать, но слова застряли в горле, а брови сошлись на переносице в жалобной гримасе, выражающей полное опустошение и обиду, и она резко завертела головой, будто отрицая всё на свете. Забывая дышать, она закрыла глаза и сидела так всего несколько мгновений, но открыв их, ребёнок испарился бесследно, его заменила демонесса, настроенная решительно.
- Будет больно, - довольно тихо, но леденяще прозвучал её голос, - Терпи, выхода нет.
Из слегка подрагивающих рук Герцогини пошёл ток на плечи Катрины, отчего она задёргалась и закричала, но старалась терпеть, как и велела Алиса. Минута мучений от тока стоила больших сил, но обмякнув на своей постели, Катрина открыла глаза, увидев зависнувшую над своим лицом Герцогиню, которая чего-то ждала. А потом внутри Леди Риордан в самой груди, где-то в районе солнечного сплетения, будто забурлило что-то густое, отдающее в гортань немотой. Всё внутри сковало льдом, но ощущение было неоднозначное. Такой сигнал поступает из мозга, когда обжёгся о что-то неимоверно горячее, настолько, что организм не способен оценить это "горячо" по обычной шкале, ведь у человека ограниченный спектр восприятия. В любом случае внутренности будто онемели, а из самых глубин груди это ощущение катилось к горлу, будто от рвотного позыва, Катрина ничего не могла с этим поделать, подчиняясь лишь инстинкту, кричащему ей "избавься от этого", и она будто выдохнуло недуг прочь.
А Алиса ждала этого и с готовность вдохнула чёрное облачко загадочного неоднородного дыма, который клубился завитками, но её лицо не исказилось так, как у Катрины, ей будто это даже понравилось.
Вытерев рот рукой, она коварно улыбнулась, вызывая у Катрины жуткий мороз по коже, а зачем Герцогиня задала монотонный вопрос:
- Полагаю, чувствуешь себя значительно лучше?
Быстро и уверенно Алиса обходила комнаты одну за другой, пробуждая слуг и стражу. Через десять минут все жители округи стояли в шеренгу перед Герцогиней, выслушивая приказы, а через час, Алиса вновь зашла в спальню Кэт, которую выхаживала Маура, и снова села рядом, выставляя перед собой ладонь, в которой лежало нечто: