– Ну и как тебе живётся без секса?
– Бодряще!
– А как же шеф-повар? Ничего попросить не хочешь?
– И как вы об этом узнали?
– Я свои инвестиции без внимания не оставляю…– он касается рукой цепочки на моей шее. На мне не просто маячок, это суперсистема слежения, подобная ошейнику с электричеством, дающая сигналы о нарушении запретов вопреки расстоянию. Обалдеть!
– Как же передать своё счастье цензурой… я оценила силу запрета,– иронично отвечаю я, а он стоит за моей спиной совсем близко, я чувствую его дыхание.
Он держит наготове мой плащ, я просовываю руки, желая остаться в объятиях Блэквелла.
– Никогда в жизни не одевал женщину.
– С дебютом.
– Я жду тебя на улице.
Он выходит, и атмосфера разряжается. Мне становится легче дышать и думать. Зачем ты нарушил мой покой, Винсент? Но как же я скучала…
Меня всю колотит от напряжения, я очень хочу… не важно!
Я выхожу из спа-центра, ищу глазами Хозяина. Он сидит в парке в двадцати метрах от меня напротив фонтана, в расстёгнутой куртке, белой футболке, джинсах и кедах. Взгляд хамский, нога на ногу, руки по спинке лавки. По пути беру в сладкой лавке яблоко в карамели и иду к нему.
– Яблоко в твоей руке выглядит зловеще. В прошлый раз это чуть не стоило мне пробитого черепа.
– Заслуженно.
– Вообще-то не я напал на Советника.
Несколько секунд я пытаюсь подавить вновь нахлынувшую обиду, но она прорывается наружу. Смотр. Прямо в глаза Хозяину:
– Вы же прекрасно знали, что Сальтерс склонял меня ко всем видам измен, когда ссылали, так? И вы точно знали, что именно за это я… – пытаясь оправдаться потеряла уверенность, – …Я перегнула конечно, с магией не совладала, но засранец получил то, на что откровенно напрашивался.
Лукавый прищур и честный кивок выбили из моей груди выдох. Груз вины слетел с моих плеч, но обида осталась острой.
– Тебя не настораживает, что из всех жителей и гостей замка, мой псевдо-союзник обратился с предложением о государственной измене именно к тебе?
– Мне если честно глубоко плевать к кому он с такими сделками лезет.
– А мне нет. Он увидел в тебе потенциального предателя.
– А что видите вы, Милорд?
Он пристально на меня смотрел, а потом всё же сказал:
– Я привык просчитывать планы людей, но ты действуешь хаотично, спонтанно…
– Русские опасны своей непредсказуемостью.
– Я приму это к сведению. Я вижу в тебе амбициозную талантливую стерву, которая совершенно не чурается мужской работы, крови, жестокости и прочих аморальных для обычных людей вещей. Ты неприкаянная.
– Это всё, что вы видите? – холодно спрашиваю я.
Всё правильно он сказал. Кроме одного… того, что я сама не признаю.
– А что ещё ты можешь о себе добавить? Ты взялась за задания Совета, только потому, что это разнообразит твои скучные будни в замке, где женщины весьма узко направленны в плане развлечений, которые тебе неугодны. Ты готова была умереть из-за своих капризов на рынке рабов, закончила экстерном военный лагерь за кратчайший срок, потому что тебе стало скучно. Ты выбрала меня потому, что тебя привлекает сила и жестокость. К чему меня приведёт эта покупка? Пока ты хранишь относительную верность, согласно своему контракту, но завтра тебе снова станет скучно и что дальше?
– Какая усердная аналитика…
– Я не прав?
– Однобокие выводы. Тем более, мне стало скучно в тот момент, как я оказалась в этом грёбанном лицемерном Марселе. И мир пока не перевернулся.
– То есть я всё же прав? – он улыбается, – Ты как-то сказала мне, что ты можешь освоить любое дело, если тебе будет интересно. А если тебе станут интересны закулисные игры моих предателей? Нет, иначе: Алиса, тебе интересны закулисные игры предателей Эклекеи? – спрашивает он меня, используя Хозяйское давление, под которым я должна говорить только правду.
– Да… – отвечаю я, кусая губы.
Это не честно! Мне интересно это не потому что я хочу в этом участвовать, а потому что хочу быть полезной и разбираться в том, что идиоты не видят. Или… или может он прав?
– Вот тебе и ответ, – говорит он задумчиво и отворачивается, – Ты была бы завидным союзником, отличным воином, и даже дальновидным политиком, но для тебя всё это игры. Пока ты зеваешь от скуки, гибнут люди, Алиса: хорошие, семейные, невинные. У меня нет времени нянчиться с тобой, я не могу каждый раз думать о том, какие цели ты преследуешь, поэтому ты будешь человеком на скамье запасных.
– В бою от меня больше пользы.
– Я уже решил, – со сталью в голосе повторил он.