– Где Стисли? Где Стисли! Быстрей его сюда! – кричали стражники.
Алиса двигалась по прямой, переступая через трупы, кровь брызгала ей в лицо, но она этого будто не замечала. Она подняла руки и огонь в кострах вспыхнул с новой силой, распространяясь по палаткам и телегам. Горело всё, кроме волков, которые не давали никому из наёмников даже приблизиться к ней. Огонь распространялся быстрее, чем реагировали люди, а волки появлялись прямо из пламени, добивая тех, кто на секунду отвлёкся от боя. Альфа-наёмники не могли подобраться к Алисе, которая шла посреди огня, совершено не обжигаясь, и обороняться от дюжины гигантских разъярённых волков. Безжалостно и зрелищно вожак стаи одним ударом мощной лапы опрокинул прямо в пасть другому волку рослого наёмника, держащего наготове меч из вечной стали, тут же прыгнул на другого, рыча и обнажая окровавленные клыки…
Крики от боли были истошными, вопли умирающих душераздирающе заполняли лес и эхом отражались от величественных деревьев, которые ничем не могли помочь людям, лишь безмолвно наблюдали за карой.
Не больше десяти минут ушло на бой, которого не ожидал никто. Воспользовавшись эффектом неожиданности, Алиса прогремела словно гром средь ясного неба, прорывая оборону одного из самых укомплектованных отрядов Ксенопореи, даже не вступив в реальную схватку, а волки охраняли её всей немногочисленной, но смертоносной стаей, поэтому, когда дело дошло до Примага Бартоломея Стисли, сил на возмездие у неё было достаточно.
Из высокого шатра вышел Стисли, скривился от ужаса, схватился за перстень и начал метать из него заклинания. Алиса смотрела ему прямо в глаза и не останавливалась, подбираясь в том же неспешном темпе всё ближе. Заклинания разбивались об огненные всполохи, девушка перевела руки вперед, и огонь сгустками последовал за ними, стремясь прямо к лорду Стисли, выставившего защиту для сопротивления напору девушки.
– Откуда в тебе огонь? Ты маг огня? – кричал Стисли, сквозь вопли от боли, обнажив свою щербинку между зубов. Только Алиса не обременяла себя ответом даже видя смерть этого человека, – Откуда в тебе вообще столько магии?
Он блокировал часть огня, но Алиса усиливала напор до тех пор, пока Лорд Стисли, маг первого уровня и третье лицо Ксенопореи, не сдался. Тот огонь не был милостивым или согревающим, а испепелял мгновенно и безжалостно лишь по прихоти девушки, которая не брала в плен и не вела переговоров.
– Я не маг огня. Но если я прошу огонь помочь, то он придёт мне на помощь. Мне никто не отказывает. Поэтому: отдай Блэквелла.
В глазах Стисли на секунду промелькнуло сомнение, но он лишь отрицательно махнул головой, и его плечи затряслись толи от судороги, толи от боли, толи от истерики.
Его ожоги были несовместимы с жизнью, в некоторых местах плоть сгорела до кости, кожа торчала обгоревшими ошмётками в том месте, а в других местах были волдыри. Барона Арчер не узнала бы даже собственная мать, и не вылечил бы сам Господь Бог, и он прекрасно это понимал.
– Тебе не спасти его, – прошептал он, двигая губами так, будто больше не владел своим телом вовсе.
– Говорящее барбекю…. Надо же! Кому рассказать – не поверят.
Больше слов из его уст не прозвучало, было лишь несколько последних попыток зачерпнуть ртом воздух, но это отняло все силы у «говорящего барбекю» и он упал замертво.
Алиса брезгливо отодвинула побежденного Стисли в сторону, чтобы больше ничего не лежало между ней и Хозяином.
Её хладнокровие испарилось с первым шагом в шатёр. Там под тентом на столбе висел бездыханный Винсент Блэквелл. Измученного и исхудавшего его подвесили за запястья цепями, и от давности содеянного тело выглядело посиневшим, безжизненным. Многочисленные раны покрылись чёрной сукровицей, и лишь на ноге ещё текла будто последняя капля крови прямиком в чан под телом – полный багровой жидкости.
Алисе стало дурно. Она смотрела на эту злосчастную картину и пыталась понять, что за ужасный ритуал провели над её Хозяином.
Полная чаша крови…
Алиса ударила воздух рукой, и цепи, державшие руки Хозяина разомкнулись. Она подхватила его дрожащими руками, осела на ковёр и положила к себе на плечо его голову, что-то яростно шепча на непонятном языке. Из её глаз текли слёзы, она безумно покачалась, прижимая герцога к себе, и продолжала шептать.
Кровь в палаточном лагере, охваченном огнём, текла багровыми реками по белому снегу целенаправленно на зов девушки, которая приносила в жертву убитых во имя жизни своего Хозяина.
– Почему, почему ты не позвал меня? – говорила она сквозь слёзы, – Я умоляю тебя: живи, тебе так ещё много нужно сделать, и если не хочешь меня видеть, я не буду тебе мешать… забери мою жизнь, она мне не нужна, но только живи!