– Лимбо? – всё-таки озвучил очевидное кто-то из присяжных.
– Верно, – кивнул Блэквелл, – Она в моём личном пользовании, согласно Лимбо, без права перехода в общественную собственность. Ознакомьтесь с документом господа! – он достал из-за пазухи контракт Лимбо и показал его присяжным, – Я, Лорд Винсент Александр Блэквелл, Герцог Мордвин, Суверен Сакраля, глава Совета и Верховный Судья Эклекеи закрываю дело Алисы Лефрой за отсутствием полномочий суда и исконного состава преступления. Её провинность будет рассмотрена лично мной и никем другим. – его голос был властным и отдавал сталью, а финальным штрихом, подытоживающим всё вышесказанное, было коронное, – Я так решил.
«Я так решил». И больше аргументов не нужно, ведь та фраза вмещала в себя и окончание всех споров, и самые зловещие угрозы от Герцога Мордвин, одно имя которого внушало страх окружающих. Угрозу покрепила вспышка огня свечей и факелов, освещающих мрачный зал суда, поэтому последующие несколько секунд никто не двигался и ничего не говорил, боясь всколыхнуть новую волну, раскатывающегося по залу, эха от голоса Блэквелла. Герцог лишь обвёл грозным, но спокойным взглядом присутствующих, чтобы убедиться, что никто не осмелится протестовать, а потом всё-таки увидел движение, но уже где-то снизу, куда на холодный пол в обморок падала Алиса, ведь силы на вспышку огня он, забывшись, взял у неё.
Глава 41
Как же, чёрт подери, холодно…
Меня кладут на стол в зале переговоров. Кто? Не знакомый запах, наверное, слуга, не стражник точно, ведь я знаю какая на ощупь форма стражи Мордвин.
Наяву снится сон. Опять этот же сон. Только теперь тот человек знает, что я смотрю. А он смотрит на меня своими черными глазами без белков, зловеще улыбаясь:
– Надо же, вот кто спрятан в его рукаве: ещё одна Квинтэссенция! Он всё равно умрёт, ты не сможешь ничего исправить, – говорит этот человек.
Картинка в зеркале становится блёклой и превращается в черноту там, где по логике должна быть моё отражение. В отражённый комнате появляюсь я из темноты, всё так же, как и в жизни, кроме выражения лица, оно злорадное и коварное, мои отражённые губы открываются и голос шепчет:
– Ты не сможешь ничего исправить!
Мне страшно, мне очень страшно. Сила вокруг давит на меня, а я словно муравей. Совершенно непроизвольно начинаю шептать без умолку на своём родном языке как сильно хочу забвения.
И вот запах тепла где-то рядом. Да, тепло пахнет. Пахнет Винсентом Блэквеллом. И его тёплое дыхание совсем близко. Он слаб, но дышит.
Жив.
Его шёпот я не перепутаю ни с чьим другим:
– Сейчас ты должна прочитать обратное заклинание. Ясно?
Голос, которого, думала, уже не услышу.
Из моего рта вырываются слова заклинания. Не получается. Слишком мало сил, заклинание не действует.
– Попробуй ещё раз, – тихо говорит он.
Повторяю.
Не действует. У меня истерика, озноб, скручиваюсь в позу зародыша. Слышу, как он ложится на стол рядом и тяжело дышит: у него тоже нет сил.
– Алиса, посмотри на меня.
Не хочу, не могу, не вижу. Но давление от приказа заставляет меня посмотреть на Хозяина. В его живые глаза. Он жив?
Он жив…
Всё получилось, он жив!
– Ответь мне почему ты плачешь? – он с давлением спрашивает меня.
Плачу? Чёрт подери!!! Я плачу!? При нём? О Боже, что это за выходки, я же никогда бы себе такого не позволила!
Откуда не возьмись в голове всплывают чьи-то слова, будто издёвки из прошлого.
– Плакса, вот плакса… – ужасаюсь я сама себе вслух.
А в ушах уже другой голос, мужской, брезгливый, режущий по сердцу «Прекрати уже реветь, видеть не могу твои слёзы! Чтоб больше я тебя в таком состоянии не видел!». Ах этот голос, откуда же я его знаю? Голова просто разрывается в поисках воспоминаний, но Хозяин меня трясёт за плечи, пытаясь отвлечь:
– Эй-эй-эй, что за реакция? Сколько же в тебе тараканов, милая, – тепло прозвучал его голос, – Плачь, если хочешь, может тебе будет легче. Просто скажи, что заставило тебя заплакать?
– Страшно… мне страшно, – я не могу не отвечать, меня колотит, не хватает воздуха…
Он властно и одновременно нежно обнимает меня, прижимает. А вот это точно мои галлюцинации.
– Ничего не бойся, пока я рядом,– говорит он, прижимая к себе, – А сейчас прочитай заклинание.
От него идёт такое магическое тепло, вперемешку с чарующим запахом его тела. Я читаю, губы дрожат, но тепло его тела придаёт мне уверенности и сил.
Силы возвращаются, озноб спадает, голова становится более ясной.
Я, оказывается, боюсь холода? Нет, не того, что приходит со свежим ветром или снегом, а того сковывающего страхом холода, когда тепло уходит из тела. Огонь ассоциируется у меня с Хозяином и становится жутко, когда огня вовсе нет. Вот в чём мой страх.