К сожалению, в своих догадках Витя оказался прав. Пока следующие два часа у нас ушли на то, чтобы упаковать вещи в рюкзак, разобрать и сложить мою палатку, к месту стоянки стали подтягиваться люди в форме и спецтехника.
Нас сразу же отправили на допрос, который длился чуть больше часа. Мы подтвердили слова руководителя экспедиции о находке и о том, что первыми нашли захоронение, но в силу сложившихся обстоятельств не смогли участвовать в изучении найденных артефактов.
Я честно рассказала о имеющихся у меня фотографиях, запечатленных на старенький фотоаппарат. Его сразу же изъяли. Хорошо еще у меня не было привычки хранить все вещи в одном месте. С фотоаппаратом конфисковали и телефон с планшетом, который тут же принялся изучать один из сидячих в палатке мужчин.
К его неудовольствию ничего важного на них не было, поэтому вещи вернули в целости и сохранности. Только вот военные просчитались. Одну из карт памяти, на которой были запечатлены кадры нетронутых останков захороненного, я будто предчувствуя проблемы, заранее спрятала в рюкзак, в потаенный карман. А тому, кто осматривал мои личные вещи и в голову не пришло проверить лямки от рюкзака, иначе бы нам пришлось туго.
К тому моменту, когда ушлый военный ученый пытался поймать нас на обмане, мое состояние оставляло желать лучшего. Меня знобило от поднявшейся температуры, душил кашель, но никому и дела не было до моего здоровья. И только местные люди, работавшие у нас поварами, сжалились надо мной, подтвердив наши слова, за что им большое спасибо.
Только после этого от нас отстали. Выделили место в вертолете, который возвращался на базу за новой партией оборудования и сопроводили в местную больничку.
Две недели я лежала пластом, не в силах подняться. Сильная простуда обернулась для меня двусторонней пневмонией. Если бы не Витя, который умудрился где то достать сильнейшие антибиотики, то я, наверное, и не выкарабкалась бы. Он не отходил от меня ни на шаг, все требовал от медиков квалифицированной помощи. Но где ее взять, если здесь до сих пор колют ампициллин?!
Две недели между жизнью и смертью не прошли для меня даром. Мое лицо и тело хоть и выглядело на тридцать лет — без видимых морщин и обвисшей кожи, но вот общая картина была удручающей. Я сильно похудела, осунулась. От былой красивой женщины не осталось и следа.
Возвращение домой для меня прошло как в тумане. Я периодически выпадала из реальности, теряясь на ровном месте. И только благодаря Витюше смогла без проблем пересечь границу. Он то меня и определил в московскую клинику, где я и пролежала больше месяца, восстанавливая свое подорванное здоровье.
Как ни странно, но деньги за участие в экспедиции перевели сразу же по прилету и в полном объеме. Этот факт согревал мою душу и не давал скатиться в депрессию. Если не транжирить их сразу, а экономно употреблять, то их должно хватить года на три безбедной жизни. Да, без икры на завтрак и золотых блюдец, но на свежую булочку и чашечку кофе мне хватит надолго, тем более я теперь совершенно одна.
Бывший муж и сын ни разу, пока я лежала в клинике, меня не навестили. Только Марина и ее дочка Ира приезжали через день и привозили витаминов в виде свежих фруктов и ягод, да и Витя со своей невестой приходил пару раз, делясь свежими новостями. Благодаря их поддержке я смогла полностью выздороветь и вернуться к себе домой. К этому моменту мои квартиросъемщики освободили жилплощадь, а скорая на руку Ирина успела вызвать клининг и заказать продукты.
Переступая порог своего дома, я была счастлива. Мои скитания подошли к логическому концу. Теперь-то меня ни за что не выдернешь из родных стен, в ближайшее время добровольно я не соглашусь даже на поездку к морю.
Неделя размеренной жизни дала мне возможность душевно и физически восстановиться от пережитого хауса. А потом я банально заскучала. Да-да! Мне стало скучно жить, ведь каждый прожитый день проходил подобно дню сурка!
Пятнадцать лет за пределами родной планеты сказались на моей активности. Как оказалось, я больше не мыслила без движения. Пару дней для адаптации хватило, чтобы я заскучала и принялась активно искать выход из сложившейся ситуации.
С работы я уволилась, написав заявление и приложив к нему открытый больничный лист. Отрабатывать две недели в институте, где работали также и недавние мои коллеги по экспедиции, не очень-то и хотелось. До сих пор было обидно, что никто из них, кроме Вити, не помог мне, болеющей. Бросили как шавку подзаборную в погоне за наживой.
Но это оказалось даже к лучшему. Если меня допрашивали на месте, то их уже вызывали в кабинеты за казенными стенами. Многие из них до сих пор не могут вернуться домой, видимо военные и ученые смогли найти для себя что-то полезное в их рассказах или же смогли найти припрятанные ушлыми копателями артефакты. Как бы то ни было, но меня больше никто не трогал и больше не допрашивал.
Единственное что, тревожило — это чип с подчиняющей программой который до сих пор был во мне. Пройдя томографию в частной клинике, я проконсультировалась с практикующим хирургом, который уверил меня в том, что за определенную плату без проблем избавит меня от этой напасти.
Так и произошло. Через сутки я была уже дома, а на руках лежало пресловутое внеземное устройство, которое в последующем я с удовольствием разбила молотком и выкинула в мусорное ведро. Хранить дома доказательство своего путешествия во времени и пространстве побоялась, мало ли к каким последствиям оно может привести.
Оклемавшись и полностью восстановившись, решилась заняться собой. В первой половине дня я посещала косметологов, массажистов, продолжила занятия спортом, а вот вторую половину посвятила образованию и приятному досугу. Я наконец то посетила Третьяковскую галерею, храм Христа Спасителя, Пушкинский музей и сад Баумана, посещение которых откладывала до лучших времен.
Эти дни я жила только для себя и ради себя. Вот только ночью спала очень плохо. Мне то и дело снились близнецы. Они не наседали, не давили, лишь с грустью смотрели в мою сторону. Просыпалась я после таких снов в не лучшем настроении.
А еще мне снились кошмары. Не часто, но они были. В такие ночи я чувствовала себя одинокой и потерянной. Хотелось тепла и защиты. Но откуда их взять, если сама же и возвела вокруг себя каменную стену, не впуская в свою жизнь абсолютно никого.
Я еще молодая, красивая, да и чувствую себя не пятидесятилетней женщиной, а девушкой, едва достигшей тридцатилетия. Многие молодые люди пытались завязать знакомство, пригласить на свидание, но шестым чувством понимала, что ничего хорошего у нас не выйдет. Не мое и все! И поделать я с этим ничего не могла.
Вернувшись в очередной раз из выматывающей силы экскурсии по старой Москве, я приняла душ и по привычке сразу же легла спать. Мне опять снилось мое внеземное прошлое, только вот на этот раз я отчего то чувствовала себя как в коконе, который защитит меня от всех бед и не даст в обиду. Едва забытое чувство полного спокойствия и безмятежности позволили мне расслабиться и крепко проспать до самого утра, чтобы с первыми лучами солнца проснуться и застыть в немом крике:
— Вы?!
Глава 23
Светлана
— Вы?!
Ложась в свою постель, я никак не ожидала проснуться в объятиях двух молодых мужчин, которые, как я думала, остались в моем прошлом. Видеть их сейчас в своей квартире и тем более в своей постели было для меня неожиданным.
Первоначальный шок и последовавший за ним сильный испуг сменился праведным гневом. Да как они смеют врываться в мою жизнь! Я только-только начала приходить в себя, почувствовала вкус к жизни, а тут снова на тебе — привет из прошлого!
Зачем? Почему? Для чего? Эти три вопроса закрутились в моей голове со скоростью света. Логического объяснения их нахождению возле себя я так и не смогла найти. Неужели я им понравилась как женщина? Или же решили меня вернуть, чтобы доставить по назначению?
Видимо на моем лице отразился весь спектр испытываемых мной чувств. Молодые люди шустро сползли с кровати и замерли чуть в отдалении. Их огромные хвосты извивались спиралью в моей небольшой спальне, снося всю мебель. Только кровать, на которой я продолжала сидеть, осталась относительно цела.