В трубке повисла тишина.
— Олив, — тихо сказал Горинов, — это не ошибка. Вчера шеф подписал зарплатные и премиальные ведомости.
— Володь, я работаю всего месяц. Я, можно сказать, еще на испытательном сроке.
— Это его способ сказать «спасибо», — едва слышно выдохнула трубка.
Я тяжело вздохнула:
— Все у вас не как у людей…. Можно было просто орать меньше….
— Олив….
— Ладно, Володь, я поняла, — шеф зашел в приемную и недовольно посмотрел на меня.
Я положила трубку, сделала кофе и вошла за ним, выждав минут пять.
— Когда встреча с сенатором? — ни здравствуйте, ни спасибо… все как всегда.
— Еще не назначена, — коротко ответила я, кладя перед ним бумаги.
— Я как-то непонятно выразился, когда велел тебе ее назначить?
— Я над этим работаю. Но, видимо, придется покреативить.
— Делай что хочешь, я должен с ним переговорить.
— Неформальная обстановка подойдет? — невинно хлопая глазами спросила я.
— Мне без разницы! — Королев начал терять терпение.
— Поняла, — я едва скрыла победную улыбку, он сам развязал мне руки.
Прости, Олег Анатольевич, я всего лишь отрабатываю свою зарплату!
Выйди из кабинета, я со спокойной совестью поставила в планы Королева благотворительный вечер.
Буря разразилась ближе к вечеру, под стать погоде за окном, куда я смотрела с тоской, понимая, что придется еще возвращаться домой.
Рык из кабинета заставил меня подпрыгнуть на месте.
— Оливия!!!
Надо же, даже имя выучил за месяц.
— Олег Анатольевич, — я была само спокойствие.
— Какого хрена? Это что опять такое? Я же лично распорядился выбросить эту бумажку к херам!
— Я помню. Но вам нужен сенатор Павлов, не так ли?
— И?
— Олег Анатольевич, давайте на чистоту. Вы и сами прекрасно знаете, что сенатор не принимает и не встречается с людьми в регионах. Я честно пыталась назначить официальную встречу, однако…… вы сами дали мне понять, что не возражаете против неформального общения с ним.
— Оливия, — предостерегающе начал Королев, в глазах которого зарождался огонь.
— Вам нужен сенатор или нет? — жестко спросила я, не избегая его взгляда. — Его жена — один из организаторов вечера. И они ежегодно посещают это мероприятие вдвоем.
— Ты совсем спятила? Я не занимаюсь благотворительностью, — он почти выплюнул последнее слово.
— Тогда придется! — я тоже не собиралась сдавать позиции. — Если вы хотите встречу — придется идти на уступки!
— Ты играешь с огнем, девочка, — он встал, зло прищурив глаза.
— И что вы сделаете? — фыркнула, — Уволите меня? Да хоть сейчас. Только кто еще будет терпеть ваш характер?
Мы смотрели друг на друга как коты перед дракой, ощерившиеся, со вздыбленной шерстью.
— Послушайте, Олег Анатольевич, — я первая перешла на примирительный тон. — Я знаю, вы не любите таких вещей, не любите благотворительность. Но только так вы сможете познакомится с сенатором и, что важнее, с его женой. Она имеет серьезное влияние на него, понравитесь ей — считайте состоится и вторая встреча.
— Откуда ты знаешь? — рык прозвучал уже спокойнее.
— Это моя работа, делать вашу жизнь легче, — уклончиво ответила я.
— Пока ты делаешь ее только сложнее.
Я прикусила язык, чтобы не ответить колкостью.
— Вам не избежать внимания, — очень тихо, с успокаивающими интонациями добавила я. — Рано или поздно это случится. Так пусть это будет на ваших условиях.
— Кто ты такая, Оливия? — устало, оттого почти человечно спросил Королев. — Ты ведь не простой референт, так? Твои умения и навыки сильно превосходят эту работу.
— До работы у вас я занимала иную должность в другой компании, — я знала, что рано или поздно этот разговор состоится. — Более высокую.
— Почему ушла?
— Был скандал. Серьезный. Получить работу смогла только в вашей компании и только такую вот. На большее мне в течении ближайших пяти лет рассчитывать не приходится.
— Насколько серьезный скандал?
— У меня три года были отношения с моим начальником, женатым на дочери президента компании. Об этом стало известно.
— Вот значит как, — усмехнулся он. — Это значит ты Перумова по носу щелкнула с его доченькой? Даже я об этом слышал.
Я ничего не ответила, сдержала дрожь, зная, что это не время и не место для слабости. Его усмешка была острой, почти язвительной, но в ней я уловила и тень уважения. За свои чувства я рассчиталась сполна, даже более чем.
Он долго молчал, глядя то за окно, то в экран компьютера. Я не шевелилась, уже зная, что он просчитывает в голове варианты.