— Это еще что за нахрен? — вырвалось у него, когда они с Гориновым, наконец-то закончили совещаться и вышли в приемную. У Володи просто глаза поползли на лоб, при виде моего стола, заваленного цветами, конфетами, упаковками с кофе и дорогим алкоголем.
— Взятки, — спокойно ответила я, едва сдерживая нервный смех. — За то, чтобы я не уволилась. Как, поделим на троих или оставим в заначке до лучших времен?
Плечи Володи затряслись от беззвучного хохота. Выражение лица Олега было просто бесценно. Я воочию увидела, как быстро работают его мозги, пытаясь разобраться в ситуации.
— Подозреваю, что это еще не конец, — продолжала добивать его я. — Но у меня уже некуда это складывать. Придется, Олег Анатольевич, использовать ваши шкафы. Кстати, еще не отметилась бухгалтерия, маргаритки, которые они обожают, будут прекрасно смотреться на вашем столе.
— Вот, блядь! — выругался Королев, явно сообразив, что к чему.
— А вам, Владимир Васильевич, — я перевела взгляд на ржущего Горинова, — я отправлю скульптуру коняги а-ля «Служебный роман», который, судя по тому, что курьер прошел пять минут назад проходную, с минуты на минуту притащит мне хозяйственный отдел. И попробуй только его куда-нибудь спихнуть!
— Хватит ржать, — гаркнул Королев на друга, — конь, кстати, будет тебе в самый раз! — неужели глыба льда поняла юмор? — Оливия, разберись с этим, Но чтобы на следующей неделе весь этот хлам был убран. И никакой бухгалтерии на моём столе!
— Конечно, Олег Анатольевич. Всё будет сделано по высшему разряду. Даже маргаритки разместим в соответствии с вашими предпочтениями, — я не могла сдержать ехидства.
— Олив, — Володя с трудом взял себя в руки. — Мы уезжаем. Думаю, ты можешь уйти пораньше, так ведь, Олег…. Анатольевич?
— Да, — кивнул генеральный, сосредоточенно глядя в телефон.
— Возьми мою машину, — Володя наклонился ближе ко мне. — Водитель увезет куда скажешь…
— Горинов, — рык Королева заставил безопасника отступить от меня на шаг. — Совсем берега перепутал? Мы едем на твоей машине, Оливия, возьмешь мою.
Серьезно?
Я закрыла рот рукой.
Они что, на полном серьезе сейчас будут выяснять, чей водитель меня повезет?
— Как скажешь, — Володя выглядел как довольный кот, поднимая руки. — Твой так твой. Ты здесь босс.
Без лишних слов Королев направился к выходу. Горинов, подмигнув мне, вышел следом.
Паноптикум, не иначе!
6
В субботу погода решила немного успокоиться, и единственным неудобством оказался мелкий, моросящий дождик. Как и планировала, я вызвала машину к 11 часам утра. Поездка в Центр помощи вызывала во мне лёгкое беспокойство — я не привыкла посещать такого рода места.
Проблема домашнего насилия всегда существовала, как тёмная тень в обществе, порой приводящая к ужасающим трагедиям. Однако официально эта тема словно бы не существовала в повестке — государство и общество предпочитали закрывать на неё глаза, прикрываясь странными «ценностями» и не желанием «выносить сор из избы». А выносили потом тела — в морг.
Тем страннее казалась мне инициатива супруги сенатора. Политики редко связывались с такими сложными и резонансными вопросами, которые могли испортить их имидж или заставить людей задавать неудобные вопросы. После того как закон о домашнем насилии был отклонён, подобные проекты выглядели как минимум провокационными, а для некоторых — едва ли не протестом.
И всё-таки госпожа Павлова пошла на этот шаг. Она не просто тихо пожертвовала средства на ремонт Центра, она сделала эту тему ключевой на своём ежегодном благотворительном вечере. Это был почти вызов системе.
Облачившись в самые простые джинсы и свободный свитер, забрав свои рыжие волосы в небрежный пучок и закутавшись в обычный пуховик, я вышла из подъезда. Едва ступив на тротуар, громко выругалась: вместо простой «Тойоты», которую обычно выделяли для работников компании, меня ожидал черный внедорожник — тот самый, что вчера увёз меня домой.