Ноги стали подкашиваться, стоять вот так было уже совсем невыносимо. И тогда он позволил мне лечь на широкую кровать, сам ложась рядом.
— Не открывай глаз, Лив, — это прозвучало почти мольбой, его пальцы продолжали ласкать меня, позволяя себе все больше и больше. Губы скользнули по груди, пробуя меня на вкус, то слегка прикусывая, то облизывая, то втягивая в себя.
Все тело горело, мне было мало его, я потянулась за своим.
— Нет, — тихо прошептал он, вытягивая мои руки на кровати, — лежи смирно, Лив. Ты хотела знать, что тебя ждет — теперь наслаждайся. Я обещаю тебе — ты узнаешь, что значит быть моей.
С этими словами он скользнул вниз, оказываясь между моих ног и накрыл меня своими губами.
Я закричала, застонала, подавшись вперед, навстречу этим смелым, лишенным каких-либо барьеров ласкам.
Казалось, он упивался моей беспомощностью, моим огнем, то наращивая темп, то напротив, останавливаясь. Его язык то проникал в меня, то едва скользил по плоти, оставляя лишь тень прикосновений. И каждый раз останавливался, когда я была готова достигнуть пика. И снова и снова и снова.
— Олег, — я задыхалась, — я больше не могу….
Мне было мало рук и языка.
— Что не можешь, Лив? — он снова поднялся к моему лицу, оставляя ощущение опустошенности, — скажи, чего ты хочешь….
— Тебя…. — вырвалось у меня с хриплым вздохом.
— Нет, Лив, — он продолжал ласкать только пальцами, то чуть поддаваясь вперед, то снова отступая. — Скажи это полностью. Назови по имени.
— Я хочу тебя, Олег! — я позорно сдала все позиции.
Олег улыбнулся, и в его глазах на мгновение сверкнул огонек триумфа. Я почувствовала это даже с закрытыми глазами. Он добился того, чего хотел — полного моего подчинения, но при этом я чувствовала, что и сама хочу этого же. Он задержался на мгновение, словно наслаждаясь моментом, прежде чем окончательно уступить моему желанию.
— Хорошо, Лив, — произнёс он мягко, почти с нежностью. — Теперь ты получишь то, что просила, — одним движением входя в меня полностью. Наполняя до краев и даже чуть больше, вызвав ту сладкую, острую боль, которую может дать мужчина женщине.
Я выгнулась дугой, позволяя ему завладеть мной целиком. Он снова и снова резкими движениями позволял мне принимать себя. Это было невероятно, больно, жарко, остро. И эта боль огнем разливалась по жилам, заполняла собой, превращаясь в такое наслаждение, от которого у меня свело все мышцы.
Я закричала, забилась в его руках. Мои ногти вцепились в неровную, покрытую шрамами спину. Он накрыл мой рот своим, ловя каждый вздох, крик, стон. А потом вошел настолько глубоко, что мне показалось, что я не выдержу и застонал сам, позволяя себе достичь пика. Его тело содрогнулась, а после он почти упал на меня, утыкаясь лицом в мою грудь, тяжело дыша.
Я не знаю, сколько времени мы лежали, превратившись в одно целое. Ощущение времени исчезло, и всё, что оставалось, — это тишина, нарушаемая нашим дыханием, лёгкими прикосновениями и почти незаметным шёпотом ветра за окнами. Каждый момент растягивался, как будто мир вокруг замер, оставив нас вдвоем.
Я окончательно перестала понимать, кто я такая, превращаясь в продолжение его воли, его желаний. Всё, что было во мне раньше — мои амбиции, мои цели, моя сила — казалось теперь далёким, чужим воспоминанием. Олег выпил меня до дна, оставив за собой опустошение, в котором не было места для ничего, кроме него.
Я лежала, глядя в потолок, чувствуя, как мои мысли, желания и стремления размываются. Я больше не знала, кем я была раньше. Всё, что я знала теперь — это то, что я была его.
Неделя. Всего лишь семь дней, а моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Всё произошло так стремительно, что не оставило места для осмысления. Я стала частью этой игры, от которой невозможно было оторваться. Каждое решение, каждый шаг вел к новым событиям, еще больше погружая меня в эту паутину власти, манипуляций и страсти.
Олег не просто подчинял меня, он ломал мои старые убеждения, мою прежнюю жизнь, а я, неосознанно, позволяла ему это делать. Погружаясь всё глубже, я не могла остановиться, словно оказалась в ловушке, из которой не было выхода.
И вот сейчас, лежа под ним, ощущая его тяжесть на своем теле, я наконец осознала, что путь назад закрыт. Я увязла по самое горло, и теперь выбор был только один: либо продолжать идти вперед и играть по его правилам, либо пытаться вырваться…
Но хотела ли я вырваться, вот в чем был вопрос.
Он пошевелился рядом со мной, поднимая голову. Скатился с меня и лег рядом, приподнявшись на локтях. Я лежала с закрытыми глазами, остро чувствуя каждое его движение. Знала, что он смотрит на меня, запоминая каждую черточку лица, поднимает руку и касается лба, отбрасывая с него рыжие пряди, гладит щеку, спускаясь по шее к груди.