Женщина кивнула, махнула кому-то рукой, и один из рабочих пошел в сторону здания. Видимо, за Светланой. Я тем временем огляделась по сторонам, отмечая, что территория стала выглядеть более ухоженной и безопасной, и это наводило на мысль, что дела у Центра постепенно налаживаются.
Через пару минут из здания вышла Светлана, улыбаясь при виде меня. Её лицо озарилось теплотой, когда она подошла ближе.
— Оливия, неожиданно, но… приятно.
Со Светланой мы были почти ровесницами, но я почему-то чувствовала себя почти девчонкой под ее спокойным, полным силы взглядом, так напоминающим материнский.
— Я… я кое-что привезла, — я не знала, как построить разговор, смутилась, вертя в руках ключи от машины.
— Оливия, не нужно смущаться, — мягко сказала она, заметив моё смятение. — Я рада видеть вас в любое время.
— Я… привезла продукты и средства гигиены, — объяснила я, всё ещё не зная, как правильно подойти к разговору. — Мы созванивались, и вы говорили, что это то, что нужно в первую очередь. Это не вклад «Агоры», это мой личный вклад……
— Оливия, — засмеялась Светлана, рассматривая забитый багажник, — вы сегодня просто фея-крестная! Пойдемте внутрь, ребята помогут разгрузить машину.
Я слегка замялась.
— Светлана, — остановила я ее. — Я хочу сказать, что приехала…. Не как представитель компании… ну то есть, мы не отказываемся от своего сотрудничества с вами… но я сегодня….
— Оливия, — она взяла меня за руку. — Я понимаю….
— Да, я не хочу, чтобы моя помощь воспринималась как часть какой-то стратегии или проекта. Я приехала, потому что…. Потому что мне это было нужно, — тихо закончила я, опуская глаза.
Света чуть заметно улыбнулась.
— Олив, хотите чаю? Девчонки на кухне как раз готовят обед для малышни, пойдемте к ним.
— Да, — выдохнула я с облегчением. — Если можно….
— Нужно, Олив, нужно. Всем нам порой нужно место, куда можно сбежать. А лишняя пара рук сейчас точно не помешает.
Её слова прозвучали так просто и по-доброму, что мне стало легче. Она словно знала, что мне нужно именно это — тихое, спокойное место, где можно не думать о проблемах, а просто быть полезной.
Мы вошли на кухню, где несколько женщин уже вовсю готовили еду. На плите кипел суп, и я почувствовала запах свежеиспечённого хлеба. Несколько малышей заглядывали через порог, а женщины в фартуках весело переговаривались, бросая взгляды на стол с продуктами.
— О, — улыбнулась одна из них, заметив нас. — Новая подруга? Проходи, чего стоишь?
— Наталья, это Оливия, — представила меня Светлана. — Она не совсем наша постоялица. Она пришла помочь. Олив, это Наталья, наш шеф-повар и мама над всеми малышами.
— А, привыкла я с мелкими управляться, — заявила женщина, — и готовить люблю. Че встала, проходи. Картошку чистить умеешь? Хотя…. — в голосе ее промелькнуло сомнение, но не было враждебности, — с таким-то маникюром….
— Я справлюсь, — быстро отозвалась я, проходя вглубь кухни.
— Наташ, ну ты хоть чаем гостью напои, — тихо засмеялась Светлана, присаживаясь рядом со мной и вооружаясь картофелечисткой. — Я сама тебе помогу.
Светлана, сидя рядом, ловко чистила картошку, и её спокойствие моментально передалось мне. Я взяла картофелечистку, почувствовав, как от процесса и атмосферы становится уютно и по-домашнему.
— Оливия, не стесняйся, если что не так — Наташа, она строгая, но добрая, — подмигнула Светлана.
— Добрая, — Наталья усмехнулась, покачав головой. — Ну, раз Светлана тебя привела, значит, у нас тут пополнение. Помогай, Оливия, а там, глядишь, и чай будем пить.
Я тихо засмеялась, чувствовала себя почти как дома.
— Это Надя, — продолжала знакомить меня Светлана, представляя пухленькую, милую блондинку с уже сходящим синяком под глазом, — у нее сегодня на работе выходной, поэтому она с нами. А это — Рита, — еще одна блондинка, но высокая, худощавая, — мы сейчас ищем для нее работу.
Женщины смотрели спокойно, понимающе, без вызова и вражды. Никто здесь не задавал вопросов. Никто не осуждал и не пытался выяснить детали твоей жизни. В этом месте, как будто негласно, всем было понятно, что судьба у каждого своя, и иногда она бывает не самой лёгкой. Вопросы были лишними.
Все мы оказались здесь, потому что так сложились обстоятельства.
После картошки мне выдали перчатки и отправили мыть посуду. Мытьё посуды, как и вся эта простая, повседневная, домашняя работа, неожиданно помогало привести мысли в порядок. Каждое движение — механическое, без суеты и спешки — было как своего рода медитация. Здесь не было места интригам, играм и недосказанности, к которым я так привыкла. Только тёплая, спокойная атмосфера, шутки и смех, но всегда с той самой мягкой грустью, которая приходит после пережитого.