— Ну да, а лорд Коэн…
— Лорд Коэн, — перебил его лорд, — возможно, единственный из лордов-друзей вашего отца не только не использовал вас, но и сам стал вашим заложником. И вы, как типичная жертва, тут же почуяли его зависимость от себя и не преминули ею воспользоваться.
Лорд сделал паузу, предоставляя Марку возможность что-либо на это ответить, но Марк лишь упрямо сжал губы и сощурил глаза, и лорд продолжил:
— При этом единственная «провинность» лорда Коэна, которого вы выбрали на роль главного козла отпущения, — принадлежность к организации, которую вы сделали козлом отпущения. Скажите, баронет, вам нравится жить в окружении стольких козлов?
— У «невинного» лорда Коэна, — вспыхнул Марк, — есть такое же «невинное» хобби — толкать людей в дерьмо, чтобы потом героически их оттуда вытаскивать!
— Лорд Коэн ваш наставник, баронет! — лорд впервые за время разговора повысил голос. — Пусть вы и не выбрали его сами, но вы и не отказали ему, когда он предложил вам стать его подопечным. От вас не требуется его любить. Но уважать его вы обязаны — как и любой другой свой осознанный выбор.
Упрямое лицо Марка озарил проблеск осознанности, и тон лорда смягчился.
— Лорд Коэн подбросил вам пистолет, баронет, — сказал он. — Но на спусковой крючок вы каждый раз нажимали сами. Вы мужчина, а мужчина должен уметь обращаться с оружием. И наша задача как наставников — научить вас этому. Но мы не можем указывать вам, как использовать это оружие. Каждый раз, когда оружие оказывается у вас в руках, вы — и только вы — можете решить, на что его направить: на уничтожение или спасение — себя и того, во что вы верите.
Если бы кто-нибудь подошёл в этот момент к скамейке, на которой сидели лорд ван дер Меер с Марком, он принял бы Марка за причудливую скульптуру — настолько тот походил сейчас на застывшее изваяние.
— Баронет, — голос лорда приобрёл резюмирующий тон. — Я не считаю вас жертвой — несмотря на ваши многочисленные попытки убедить меня в этом, — иначе не начал бы этот разговор. Я считаю вас мужчиной и будущим лордом, а значит, равным. А посему разговаривать с вами предпочитаю как с мужчиной и будущим лордом — на равных. И вот что я имею вам сказать. Забудьте о том, что сделали с вами другие. Сосредоточьтесь на том, что из себя можете сделать вы сами.
— Я постараюсь, лорд ван дер Меер. — Марк, всё время монолога созерцавший носки своих ботинок, наконец поднял глаза, и взгляд его прояснился.
— Это была преамбула, баронет, — сказал лорд. — А теперь, внимание, вопрос-фабула. Вы всё ещё хотите стать моим подопечным?
— Больше чем когда-либо. — Марк впервые за время разговора посмотрел лорду в глаза, и взгляд его был открытым и не дерзким.
— Но имейте в виду, — предупредил лорд. — Клятва мне от клятвы лорду Коэну вас не освобождает. И нести обязательства вы будете двойные и равные — перед каждым из нас.
— Я готов, мой лорд.
— Тогда почту за честь.
Лорд поднялся на ноги, а Марк одновременно опустился на колено.
***
По возвращении домой Марк первым делом заглянул в кабинет наставника.
— У вас найдётся минута, мой лорд?
— Да, баронет. — Лорд Коэн оторвал нечитаемый взгляд от бумаг, над которыми работал.
— Я… хотел бы извиниться перед вами.
— За что? — в серых глазах лорда мелькнула тревога вперемежку с недоумением.
— За всё.
С минуту лорд пристально всматривался в глаза подопечного. Марк взгляда не отвёл, но и воинственного вызова, как прежде, в нём не было.
— Извиняю, — наконец сказал лорд, первым прервав эту игру в гляделки. — И, чтобы не быть голословным, снимаю свой мораторий на ваши знаменитые субботние салоны. Мне, признаться, их тоже не хватает.
У Марка перехватило дыхание. Слова застряли комом в горле.
— Спасибо, — только и смог выдавить он.
— Разумеется, — тут же снял пафос момента лорд, — разрешение вам даётся на тех же условиях — что мне не придётся объясняться с наставниками ваших гостей.
— Не придётся, мой лорд.
— Я в этом уверен.
5.
— Блестяще. — Второй лорд перевернул последнюю страницу доклада и быстро пробежался по ней глазами. — Превосходно. Оторвавшись от бумаг и встретившись взглядом с подготовившим их референтом, лорд удостоил его одобрительной улыбки.
— Спасибо, мой лорд. — Клаас ожидаемо вспыхнул — не от столь щедрой похвалы. Не только от похвалы. — Рад, что вам понравилось.
Клаас был его предыдущим воспитанником. После окончания наставничества он, презрев большую карьеру, напросился к бывшему наставнику в секретари, а когда тот стал Вторым лордом, получил повышение до его личного референта. Второй лорд не раз предлагал ему более перспективные и соответствующие его способностям и потенциалу должности, но Клаас их неизменно отвергал: «Я уверен, что рядом с вами смогу научиться большему, чем где-либо ещё». Лорд в конце концов сдался — он знал, что дело было не в карьере. Не только в карьере. Наставничество закончилось два года назад. Второй лорд знал, что у его бывшего воспитанника всё это время никого не было. Никого серьёзного. И знал причину.
— Что-нибудь ещё? — Второй лорд откинулся на спинку кресла и вопросительно посмотрел на помощника. Клаас нерешительно переминался у стола — робость, которую лорду так и не удалось вытравить из него за пять лет наставничества, странно диссонировала с его подчёркнуто мужественным обликом. Но ещё страннее было то, что робость эта проявлялась весьма избирательно. Вернее, эксклюзивно — в присутствии только одного человека.
— Я… заказал ужин. Вы ведь не обедали. Да и наверняка не завтракали.
— От вашего бдительного взгляда, баронет Мартенс, — движение губ лорда вполне могло сойти и за улыбку, и за насмешку, — ничто не укроется.
Клаас, видимо, остановился на втором варианте, потому что спросил явно упавшим голосом:
— Подать?
— Отставить. — Второй лорд поднялся на ноги, и Клаас окончательно сник, как если бы они были связаны невидимой гидравлической связью и резкое движение, вернее, слово лорда выкачало из него всю силу. И недоверчиво поднял глаза, когда на плечо ему легла властная и знакомая до дрожи рука.
— У меня есть идея получше, — промолвил её обладатель. — Мы с вами, баронет Мартенс, заслужили полноценный ужин в хорошем ресторане. Ведь заслужили же?
Глаза Клааса вспыхнули, губы растянулись в улыбке.
— Я не из тех, мой лорд, кто спорит с руководством. Особенно если руководство право.
— Вы доказали мне свою преданность, баронет, — сказал на следующее утро Второй лорд, выходя из душа. Клаас — влажные торчащие волосы, распаренная загорелая кожа, короткое белоснежное полотенце вокруг узких и стройных бёдер, едва прикрывающее крепкие округлые ягодицы, — тут же подал ему предусмотрительно нагретый пушистый халат. Лорд, кивком поблагодарив, просунул руки в рукава. — Хочу, чтобы вы знали, — я это ценю. Грядёт большая игра. Мне нужны будут такие люди, как вы.
Губы Клааса едва заметно сжались, глаза сузились, а ноздри расширились.
— Но на ужин, — чувства бывшего питомца для бывшего наставника не остались незамеченными, — и, тем более, сюда, — крепкая узловатая рука в широком рукаве обвела плавным жестом развороченную постель, — я пригласил вам не поэтому.
Сухие горячие пальцы лорда коснулись подбородка Клааса, и жёсткие губы впились в полуоткрытый в готовности рот, погасив в зародыше глубокий беззвучный вздох.
— Вы достаточно умны, баронет, — разорвал поцелуй лорд, — чтобы понимать — мы не можем афишировать нашу связь.
— Я с вами не ради карьеры, — вспыхнул Клаас. — И не ради престижа. Мне достаточно просто быть с вами рядом. На ваших условиях. Любых.
— Знаю. — Лорд улыбнулся, не размыкая губ, и потрепал его по щеке. — Потому вы сейчас здесь и находитесь.
На высоких скулах Клааса вспыхнул румянец.
— À propos «вы». Раз уж мы с вами партнёры, баронет, и связаны общим делом — и не только, — думаю, сейчас самое время перейти к более неформальным отношениям. Что вы на это скажете?