С тех пор, как Толкиен оставил BLT, он (кроме поэм и отдельных эпизодов) писал либо "Сильмариллионы" (существует несколько вариантов, причем скaзать, где кончается один и начинается другой, достаточно сложно - Толкиен имел обыкновение править по написанному, и вообще история его текстов - это целая отдельная история), либо "Анналы" - летописи Первой эпохи, которые делятся на "Анналы Амана" (или Валинора) - история Первой эпохи вплоть до гибели Деревьев и бегства нолдоров - и "Анналы Белерианда" - история войн с Мелько(ром). Сyществование "Сильмариллиона", каким мы его знаем - плод усилий Кристофера Толкиена. Толкиен не хотел издавать "С" в его нынешнем виде - он как раз собирался переписать его заново, только не успел. Как бы то ни было, то, что мы имеем в "Сильмариллионе" - это зрелый этап мифологии Толкиена. Он основан на понимании мифологии как "вторичной реальности", способной отражать реальность "первичную". И профессор стремится придать своему мифу максимальное правдоподобие. И, надо сказать, ему это удается.
Немного найдется в "Сильмариллионе" деталей, не соответствующих внутренней логике мира Арды. "Сильмариллион" обладает почти пугающей реальностью. Более реален только "Властелин Колец" - но это уже благодаря тому, что "Сильмариллион" - эпос, а "Властелин Колец" - роман. События "Сильмариллиона" - это "дела давно минувших дней", они изображаются с эпической дистанции, а действие "Властелина Колец" разворачивается у нас на глазах. К тому же, "Сильмариллион" - это сильно сокращенная компиляция, составленная Бильбо Торбинсом по эльфийским Книгам Мудрости ("Books of Lore"). Поэтому его стиль поневоле суховат и лаконичен. В подробных разработках отдельных эпизодов, созданных примерно в то же время, что и "Сильмариллион", чувствуется школа "Властелина Колец": на фоне эпического повествования время от времени возникают мелкие, интимные бытовые подробности, которые именно благодаря общему бесстрастному тону повествования производят колоссальное впечатление: эпические герои вдруг становятся необыкновенно живыми и понятными (похожее впечатление создается подобными деталями в исландских родовых сагах, только там это делается бессознательно).
Основная особенность мифологии этого периода - ее строгая, классическая выверенность, последовательность и логичность. Отчасти она, конечно, обязана этим опять же К.Толкиену, который сумел отобрать для публикации тексты, не противоречащие друг другу; но тем не менее на этом этапе мифология Толкиена действительно была стройной системой, объясняющей все устройство мира. Можно назвать это "классическим" этапом мифологии Толкиена. Если хотите, это на самом деле была мифология, в которую можно верить и на которую можно опираться в жизни.
Мне, к сожалению, неизвестно точное время создания текстов, вошедших в "Сильмариллион". Но зато я могу с уверенностью сказать, когда эта стройная, завершенная, совершенная система мифологии начала распадаться. По-моему, это связано с тем, что Толкиен сам начал верить в свои мифы. Сам факт, что Толкиен не хотел издавать "Сильмариллион" в его нынешнем виде, говорит о том, что "Сильмариллион" для него был более чем художественным произведением. "Внутренней логичностью" он обладает в полной мере - но Толкиену было необходимо, чтобы он не противоречил и внешней реальности. В письмах Толкиен убеждал своих поклонников, что все это он выдумал, выдумал, выдумал; упрашивал-умолял, чтобы они не принимали это за правду - но верил ли он сам в то, что говорил? Первый том "ВК" давался ему с великим трудом - профессор придумывал все новые и новые повороты сюжета, прикидывал и примерял, вычеркивал и переделывал. Но, начиная примерно с 3 книги, Толкиен уже не сочиняет, а ждет, когда оно "само напишется".
Он не выдумывал, он угадывал, как все было на самом деле [5]. Он, похоже, сам изо всех сил старался не верить тому, что пишет. Но тогда - чем его не устраивал "Сильмариллион"? А в одном из своих писем он вспоминает, как однажды какой-то посетитель вдруг спросил его (совершенно гэндальфовским тоном): "Уж не думаете ли Вы, что Вы все это написали сами?" "- Ну, что Вы! - смиренно ответил я"[6].
5. Среди толкинистов считается, что последняя стадия толкинутости - "Профессор, Вы не правы, все было совсем не так" (иногда - с продолжением: "Я знаю, как все было, и могу рассказать"). Что, если кто-то из пушкинистов вдруг принялся бы доказывать, что на самом деле Татьяна Ларина бросила-таки мужа и укатила с Онегиным в Берлин? В контексте художественной литературы это было бы бессмысленно. В контексте творчества Толкиена это смотрится вполне естественно.
6. Я цитирую по памяти и за точность выражений не ручаюсь, но смысл был именно такой.