Колонна грузовиков с эвакуирующимися двигалась к Бианте, портовому городу на северной оконечности континента Эфра, с тем, чтобы оттуда, как только будет возможность, эвакуироваться на континент Зон – там военные действия не велись, там сейчас казалось спокойнее.
Им на Зон было не надо, им, они уже знали, надо двигаться к месту общего сбора, к Канне, туда их обещали забрать из Бианты ребята Дормани. Да, крюк получался приличный, но в Поланну, откуда они сейчас ехали, у агентов сунуться возможности не было. Ну, и то хорошо, главное, чтобы колонна поспела в Бианту к расчётному времени – что, даже с учётом всех внесённых поправок, выглядело уже сомнительным.
Со стороны могло показаться, что Дэвид спит. На самом же деле ему просто было, о чём подумать. Не верилось, что уже скоро, совсем скоро всё закончится. Рядом Ада вполголоса рассказывала пожилой центаврианке какие-то байки – кажется, о том, что видела дракхов, какие они из себя и как их можно обдурить, тётка ахала и охала. Ну да, звучало, неподобающе ситуации, потешно. Кажется, центаврианка и не догадывалась, что дитя, с которым она разговаривает – человек. Центарин у Ады весьма неплох, даром что учит его всего ничего, дети быстро всё схватывают.
Когда он отправлялся сюда, он не думал, что может вот так… не то чтоб сродниться с чужим ему миром, но как-то… найти себе место в нём. Пусть временное, пусть замешанное на лицедействе, но найти. Когда он летел сюда, ему, честно говоря, было страшновато. Особенно ввиду понимания, что Диус, хоть как, не сможет быть с ним рядом всегда. Хоть он никому и не признавался, конечно, даже себе не всегда – он не верил, что справится. Да, он знает язык, он знает, как нужно действовать… в теории, из их краткой подготовки… Рикардо тогда сказал: «Ну, не можешь по-быстрому накопать в себе уверенного в себе агента – воспринимай это первое время как игру. Потом как-то втянешься». Странно, но это помогло…
Вообще, наверное, любому страшновато первый раз ехать в совершенно чужой мир. Тем более настолько отличный от Минбара. Тем более настолько… не с туристическими целями. Нет, он и сейчас не смог бы действительно представить себя центаврианином. Но он смог почувствовать себя чем-то таким… чем-то таким, что, не являясь, конечно, естественной частью этого мира, было тем, что нужно, и правильно, и естественно… Чем-то вроде, наверное, волшебных существ из легенд и сказок, которые приходят во мраке, приняв иной облик, дают советы, предотвращают беду, творят судьбу…
Конечно, на самом деле никакое это не волшебство, но…
Мысли естественным образом перескочили на эту самую постылую тему чудес, на неизвестно кем созданную иллюзию в туннелях, на тот так и не разгаданный ими случай на полигоне под Релем, и на ещё больше озадачивший его увиденный вскоре после этого сон…
Ничего особенного, просто Андо, сидящий у его изголовья, держащий его за руку и шепчущий: «Ты ведь помнишь, ты ведь знаешь… Чем ты живёшь, ради чего. Отдать всё для того, чтоб спасти… Ради тех, за кого отвечаешь… Отвечаешь так, словно они – это всё, что у тебя есть, словно они – часть тебя…» Ничего особенного, просто сон был уж очень… яркий, совсем не казавшийся сном, пока он не проснулся и не вспомнил, что неоткуда Андо здесь взяться, он мало не через полконтинента отсюда… Просто вспомнились некстати те слова Адрианы – про скорее видения, чем просто сны… «Что за чертовщина?»
Грузовик вдруг тряхнуло так, что на какой-то миг он встал на два колеса и едва не перевернулся, люди с криками попадали друг на друга.
– Что там такое?
– Стреляют, кажется.
– Стреляют?!
Машина остановилась, сильно накренившись вперёд. Люди замерли, прислушиваясь к звукам снаружи. Хныкали, готовясь зареветь в голос, дети, да и кое-кого из взрослых уже начинала бить истерика.
– Я бы не советовал, - Иржан схватил за руку мужчину, вознамерившегося открыть дверь и выглянуть.
– Чего это?
– А что, голова надоела?
– А что, здесь всем подохнуть, в этой консервной банке? Бежать надо, пока целы!
– Эта консервная банка, по крайней мере, от прямого попадания защищает. Там с воздуха стреляют, дурень! Не успеешь ты убежать.
– Да надо ж хоть знать, что снаружи-то происходит…
Ада прикрыла глаза, могло показаться, что прислушивается.
– Да, это обстрел с воздуха. Это дракхи.
– Сцепились, что ли, с…
– Нет, просто пролетали и увидели колонну. Они по нам стреляют.
Пожилая центаврианка, с которой до этого беседовала Ада, запричитала.
– За что? Мы же им ничего не сделали… Мы же не военные даже…
– Считайте, дракхианский вид спорта, - раздражённо ответил Иржан. У него было предположение, почему дракхи могли обстрелять колонну – кроме природной зловредности, конечно, когда их смущало уничтожение чисто гражданских объектов… Они могли почуять Аду. Разве что, раз их грузовик до сих пор не взорван, они не могут определить, в каком именно грузовике она находится.
– О, вылетели центаврианские корабли… Сейчас они их отвлекут…
– Так ты что, деточка, телепатка, что ли?
– Давненько я живого телепата не видел…
Иржан нервничал всё ощутимее. Ему живо представлялось, что перепуганные беженцы, сообразив, из-за кого они были обстреляны, просто вытолкнут Аду из грузовика, в надежде спастись. Но люди, видимо, пока не связали одно с другим.
– Ага, улетают… Нет, вылезать пока не советую… Они думают, наверное, что все погибли. Вот пусть так и думают пока.
– Что за существа такие… По мирным жителям, по женщинам и детям…
«Что-то вы так не думали, когда бомбили Нарн», - чуть было не вырвалось у Дэвида, но он вовремя осёкся. Во-первых, эти перепуганные крестьяне и рабочие никакого отношения к войне могли и не иметь. Во-вторых – вообще несвоевременно… Сейчас им – им всем, они в одной лодке – нужно спастись… А обвинения и упрёки – не средство к спасению.
Когда они выбрались, картина их взору предстала поистине ужасающая. Дорога и поле, и прежде-то живого места не имевшие, сейчас превратились совершенно в непроходимое месиво. Их грузовик, нырнувший носом в траншею, сверху, по кабине, припечатало отброшенным взрывом кузовом ехавшего впереди грузовика. Едва ли водитель мог выжить… Впрочем, а выжил ли кто-то ещё?
Полыхающие раскуроченные остовы, мёртвые тела, фрагменты тел…Сквозь гудение и треск пламени – чьи-то стоны.
– Там раненые!
– И чем мы им поможем? Тут самим бы как-нибудь спастись…
– Иржан, Ада, надо вытащить, кого сможем.
– Куда вы, ненормальные? Там сейчас как рванёт – их не спасёте и себя погубите!
– Боги, за что? – причитали женщины, прижимая к себе личики детей, чтобы они не смотрели на раскинувшийся вокруг ад – будто можно было умудриться его не увидеть! – мы-то ладно, мы нагрешили, мы прогневили… Но дети, дети-то за что?
– Потому что император у вас был идиот, - проворчал Иржан, вытаскивая из грузовика канистру с водой и поливая одеяло.
– Что?
– Ничего… Не важно…
Набросив на плечи мокрое одеяло, Иржан бросился в пылающие недра ближайшего грузовика. Дэвид и Ада совместными титаническими усилиями подталкивали под стонущего старика, вся ветхая одежда которого была залита кровью, лист металла – импровизированные носилки. Благо, рыхлая земля это позволяла.
– Готово, понесли!
Увидев, что «ненормальные» сдаваться не собираются, беженцы понемногу включились тоже.
– А может, ты это и прав, парень. Нехорошо это, когда, встречаясь с бедой, разумный человек звереет, и только о своём спасении думает. Мы ж всё-таки центавриане тут все, мы один народ, а без взаимопомощи кто мы? Вот хотя бы затем такие вещи и случаются, чтоб мы про это вспомнили…