Она оставила полотенце на краю бассейна и быстро нырнула. Вынырнув, она отбросила волосы назад и улеглась на спину, глядя в небо.
Скоро наступит рассвет; далеко на горизонте появилась уже бледно-розовая полоска. Она скользила на спине, слегка двигая руками, чтобы только держаться на воде.
— Рада, что согласилась?
Она повернула голову, Рекс был совсем рядом. Его черные волосы облепили голову, на лице играла улыбка удовольствия.
Вода была теплой, она полностью расслабилась и улыбнулась в ответ.
— Да, я рада, что согласилась. Здесь так красиво!
Катрин видела капельки воды на его лице, одна стекала по щеке, другая дрожала в уголке рта. Она замерла. Ее дыхание ускорилось, ресницы задрожали. Его губы были слегка раскрыты и блестели… приглашающе?
Катрин внезапно поняла, что никогда в жизни не хотела ничего с такой силой, как поцелуя этого мужчины. Ноги ее опустились и потянули вниз. Она так же, как Рекс, встала на дно, по шею в воде. И они были так близко, что когда она пошевелила руками, то коснулась его бедра.
Она почувствовала, что каждая клеточка ее тела заныла, каждый мускул напрягся.
— Извини, — прошептала она, не в силах оторвать свой взгляд от его губ.
— Извинений не принимаю. — Его теплое дыхание согревало ее щеку. — Поцелуй меня, Кейт.
Горло ее перехватило.
— Ты… обещал, что не будешь дотрагиваться до меня. — Она задыхалась, но понимала, что происходит, и что с ней творится.
— Но ты же ничего не обещала, Кэти!
Он был прав. Она не давала обещаний. И что случится, если она его поцелует? Ничего, шептал ее внутренний голос, ничего… ничего…
Наверное, так чувствовал себя Одиссей, когда, привязанный к мачте, слушал пение сирен. Был ли он так очарован, как она сейчас? Чувствовал ли он, что у него не осталось ничего, кроме непреодолимого желания забыть обо всем на свете, кроме того, что это пение ему обещало?
Потребовалось лишь легкое движение пальцев, и вот она уже приблизилась к нему и почти дотронулась до него. Время остановилось и замерло в тот момент, когда она взглянула в его глаза, чувствуя, что нет больше притяжения обыденного… как будто они вместе парят в бездонной опасной пустоте.
Их взаимная тяга была столь велика, что Катрин больше не могла себя сдерживать; ее тянуло к этому мужчине, помимо ее воли, страхов, потерь. Его дыхание стало прерывистым, как только она коснулась его талии и уступила желанию, сразу поглотившему ее.
Его губы дышали прохладой, когда она нежно и робко коснулась их, но его контроль над собой уже ускользал. С быстротой, от которой у нее перехватило дыхание, он поймал ее робкие губы и стал целовать ее, поцелуй прошел все стадии — робкий, интимный, требовательный, эротический.
Их губы жадно слились, его рот стал настойчивее, губы Катрин уступали… Чувственный и требовательный поцелуй вызвал в ней жгучую волну желания. Поцелуй становился все глубже, язык Рекса скользнул внутрь, заставляя ее кровь бежать еще быстрее. Она почувствовала, что Рекс обнял ее одной рукой, а другой увлекал ее к краю бассейна… где широкие листья кокосовой пальмы и все еще не рассеявшаяся темнота раннего утра скроют их ото всех на своем интимном ложе.
Она слышала пение птиц в воздухе, легкое и мелодичное; чувствовала сильный аромат цветов возле бассейна, просыпавшихся навстречу рассвету…
Она ощущала прикосновение жестких волос, покрывавших бедра Рекса, к ее мягкой коже, скользя в его объятиях. Ноги их переплелись, она уже не могла выскользнуть. Под водой его рука коснулась ее груди, сосок напрягся, отвечая на ласку его пальцев. Это прикосновение необузданной страстью отзывалось в каждом уголке ее тела; властное желание давно заглушило предупреждающий голос ее сознания. С протяжным стоном она скользнула руками по его спине и ладонями обхватила его ягодицы.
— О Господи, Кейт. — Рекс застонал, что только усилило ее желание, оно обжигало как огнем.
Все перестало существовать в эту минуту, эту дикую бесконечную минуту.
Его губы целовали ее шею, она изогнулась и откинула голову назад, грудь выступила на поверхности воды. Она ощущала его пальцы, срывающие верхнюю часть ее бикини, жар его губ, захвативших ждущую вершинку ее мокрого соска, он ласкал языком эту твердую жемчужину, пока удовольствие не перешло в дразнящую пытку. Она, как сквозь туман осознавала, что он скользнул рукой по ее телу, пытаясь сорвать с нее кусочек материи, прикрывавший его, лаская ее твердые ягодицы. Она уступала, когда он притянул ее к себе, чувствуя, как возрастает его желание при виде ее возбуждения. Его плавки как бы исчезли, как и ее бикини. Ткань не разделяла их, ее просто не существовало.