За рассматриваемые годы в законе устоялся квалифицирующий признак хищения «с причинением значительного ущерба гражданину», вернее, устоялось его толкование, данное в примечании 2 к ст.158 УК и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Этот признак, вначале бывший чисто оценочным, теперь стал формально-оценочным: необходимым условием его вменения стало превышение хищением суммы 2500 рублей. Конечно, такая частичная формализация пределов состав преступления способствовала единообразию судебной практики. Однако очевидные проблемы, связанные с данным признаком – нарушение принципа равной защиты всех форм собственности, опасность объективного вменения – пока не решаются. Заметим также, что признак значительного ущерба был в 2003 г. исключён из состава грабежа и заменён в п. «д» ч.2 ст.161 УК признаком крупного размера. Тем самым ответственность за грабёж была существенно смягчена. Сейчас данный признак входит в квалифицированные составы кражи, мошенничества, присвоения и растраты. Наказываются такие преступления (максимально) лишением свободы на срок до пяти лет с возможным дополнительным наказанием. Четыре года лишения свободы – максимальное наказание за неквалифицированный грабёж, предполагающий теперь и значительный ущерб гражданину. Такое положение расходится с принятым взглядом на грабёж как на более опасное, за счёт открытого способа, хищение, чем любая из названных форм. Становится бессмысленной квалификация содеянного по ст.161 УК в ситуации перерастания в грабёж хищения, начатого как кража или мошенничество с причинением значительного ущерба гражданину.
Некоторое время в ст.158 УК существовал квалифицирующий признак «совершение группой лиц». Он был введён федеральным законом от 31 октября 2002 г. и исключён федеральным законом от 8 декабря 2003 г. По нашему мнению, следовало не только сохранить данный признак в тексте ст.158, но и дополнить им статьи о грабеже и разбое. То, что такие хищения могут совершаться и совершаются при отсутствии предварительного сговора – неоспоримый факт. В частности, они совершаются наряду с преступлениями, в статьях о которых данный признак есть (убийство, изнасилование, хулиганство). Квалифицировать хищения, совершенные группой лиц, как единоличные посягательства, значит упускать возможность не только верной оценки степени общественной опасности содеянного, но и соответствующей индивидуальной профилактики, с тем чтобы в будущем виновные не участвовали в преступных образованиях.
В рассматриваемый период было упорядочено толкование признака незаконного проникновения в жилище, помещение либо иное хранилище. Теперь соответствующие понятия раскрыты в примечаниях к ст.ст.139 и 158 УК.
Пленум Верховного Суда РФ практически впервые в постсоветской России (если не считать постановления от 25 апреля 1995 г., имевшего явно временный характер) дал развёрнутые разъяснения по вопросам хищений: постановления от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» и от 27 декабря 2007 г. «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»2. Однако представляется, что разработка двух отдельных постановлений была методически неверным шагом. Действительно, в рамках системы хищений имеются две такие подсистемы. Но квалификация любого хищения всё же начинается с установления общих признаков, сведённых в примечании 1 к ст.158 УК в понятие хищения. Было бы логично в едином постановлении разъяснить эти признаки и затем давать рекомендации относительно каждого способа хищения.
В частности, существование двух постановлений привело к тому, что правило о моменте окончания хищения стало чисто умозрительной конструкцией. Момент окончания разъяснён применительно к каждой форме хищения и во многих случаях эти разъяснения расходятся с общим правилом, давно (в 1972 г.) сформулированным Верховном Судом СССР и имеющим прочное теоретическое обоснование. Так, окончание кражи и грабежа фактически сведёно к изъятию чужого имущества – поскольку обращение его в свою пользу или пользу других лиц указано как вариант распоряжения имуществом по своему усмотрению (п.6 постановления от 27 декабря 2002 г.). Присвоение Пленум Верховного Суда РФ считает оконченным тогда, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение имущества в свою пользу (п.19 постановления от 27 декабря 2007 г.). С.А. Елисеев верно отмечает ошибки данного тезиса: противоправное владение не начальный этап, а итог действий преступника, обратившего имущество в свою пользу; игнорируется необходимость того, чтобы присвоением был причинён ущерб собственнику или иному законному владельцу имущества3.
2
Разумеется, постановления Пленума Верховного Суда РФ рассматриваются в рамках данной темы не как инструменты правового регулирования, а как акты толкования.
3
См.:Елисеев С.А. Дискуссионная трактовка вопросов квалификации мошенничества, присвоения и растраты в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. // Противодействие преступности: уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты / Под ред. В.С. Комиссарова. М.: Проспект, 2008. С.226