8. Время на размышление
Ветер бился в замызганные окна ледяными каплями, перемежался снежными залпами, остервенело кидался придорожным мусором, завывал в натужных попытках выломать заржавевшие фрамуги. Но внутри придорожной забегаловки было тихо, уныло и тускло. Помещение тонуло в тине безысходности. Редкие посетители ютились за хромоногими столиками и старались не замечать своих товарищей по несчастью. Одни грели озябшие пальцы и вдыхали аромат гнилого чая, другие безучастно смотрели в пустоту, пропуская в организм разнокалиберные порции самогона местного разлива, третьи суетливо макали засохшие корки хлеба в отвратительно пахнущую похлёбку... Дверь мерзко скрипнула, пропуская очередного бедолагу... А за ним в зал вошло нечто сказочное. Шикарная дама в строгом неимоверно дорогом плаще и роскошной алой шляпе с широкими полями. Он задержалась в дверях, на кукольно-идеальном лице лишь на секунду отразилось удивление, но потом дама одарила присутствующих такой радужной улыбкой... Словно сквозь разверзшиеся хляби и сто лет не мытые окна в тусклый зал ворвался летний солнечный луч, неся надежду, тепло и счастье. Заспанные и залитые алкоголем глаза посетителей тут же распахнулись на дозволенную природой ширину. Плешивый и вечно недовольный брюзга бармен машинально втянул живот, выпрямился и даже попытался разгладить заляпанный фартук. А дама уже грациозно плыла между столиками в самый дальний угол. - Здравствуй, Макс! Позволишь присесть? Но кутающийся в поношенный пуховик седовласый мужчина не удостоил даму ответом. Он ещё сильнее вжал голову в плечи и попытался спрятать лицо в выцветшем толстом шарфе. - Не хочешь говорить? Жаль, - дама обернулась к стойке, - Соблаговолите подать чистый стул. Не глядя на расплывшегося в омерзительно-угодливой улыбке официанта, она грациозно уселась напротив старика. Тонкие мраморные пальчики ловко извлекли сигарету, щёлкнули платиновой зажигалкой. Максима обдало давно позабытым ароматом роскоши. - Вижу, ты неплохо устроилась. - Спасибо тебе за это. - Пожалуйста, - недовольно буркнул старик и ещё сильнее зарылся в шарф. - Не понимаю, почему ты в такой заднице? Ты - человек создавший биониклов. Целое новое человечество! И прозябаешь в такой нищете, да ещё и живёшь, чёрт знает где. Даже с моими возможностями найти тебя было ой-как нелегко. - Слишком многие ищут, - старик выудил из-под стола грязную, побитую молью шляпу, кое-как расправил и напялил до самого носа. - Печально, - дама со вздохом выпустила тонкую струйку дыма, - Макс, ты меня хоть не винишь? - Тебя? Бог с тобой, Почемучка! - старик наконец глянул собеседнице прямо в глаза. - Ну, возможно я зря толкнула тебя на некоторые шаги... - Эти шаги, девочка моя, я сделал сам. Сам! - Старик выпрямился и отчеканил, - И я сам отвечу за всё содеянное. - За что? За то, что благодаря тебе, биониклов смогли заковать в кандалы трёх законов? Печально, но это плата за возможность всем нам жить в мире людей. - Да, я понимаю. Я отлично понимаю, что я тоже теперь один из вас. Когда я предложил переселить своё сознание в тело бионикла, а его в моё, то был стопроцентно уверен в успехе. А иначе и быть не могло! Сознание биоробота оказалось в теле человека, в теле, что подвержено болезням, травмам, старению. Представь кошмарность положения того бедняги! О нём сейчас хоть кто-то помнит? - Нет, Макс. - Именно! Но все пользуются биониклами, что получили от него эмоциональный спектр ужаса от понимания хрупкости тела хомо сапиенса. И это дало возможность вырастить в подсознании биониклов подобие подчинения трём законам. Но где ж тот парень? Его уничтожили сразу после процедуры. Сразу! А что было потом? Четыре года решался вопрос признания биониклов разумными существами. Четыре года! Ты отлично знаешь, во что вылились эти годы рабства! - старик грохнул по столу морщинистым кулаком. - Знаю, Макс. - Да, потом резолюцией ООН биониклов признали равными людям и возложили на них великую миссию по уравновешиванию психологического климата на всей планете. Но хоть кто-то заикнулся о компенсации? Или хотя бы извинился за чудовищные издевательства? Никто! - Я всё это знаю, Макс. - Так чего ж ты припёрлась? Или вселившись в тело бионикла, ты решила выполнить их святую задачу - спасти ближнего своего? Да, я мечтал, что биороботы спасут людей от одиночества и разобщения. Что люди вспомнят понятия любви, доброты... Уважения, наконец! Но оказалось, что я создал расу рабов. Безвольных и несчастных рабов! - старик одним махом опустошил стакан с мутной жидкостью и уронил голову на стол. - Макс, ещё не всё потеряно. Старик долго молчал. Затем медленно распрямился, сфокусировал глаза на собеседнице и хрипло ответил: - Нет. Ты не права. Потеряно всё! Человечество потеряно. Никто уже не понимает, что масса отрицательных моментов преподносится как положительные. И более того, повсеместно насаждается культ неприятия здравого смысла. Семимильными шагами наступает извращенная мораль, преподносящаяся как свободомыслие. Немного пораскинув мозгами, можно прийти к выводу, что против цивилизации идет глобальная война. И ведёт её само человечество. Ибо всех остальных мы уже уничтожили. А теперь мы создали биониклов - новых врагов. Не веришь? Вот погоди немного. И увидишь как их снова будут продавать, а потом пытать и убивать на потеху толпе. - Но ты в этом не виноват. Ты хотел сотворить благое дело, и не твоя вина, что это получилось совсем не так, как ты хотел. Да, благодаря тебе биониклы поняли, сколь хрупка жизнь человека... - Но люди-то ничего не желают понимать! Ничего! Для них всё потеряно. - Да, для них всё потеряно. Сдаётся мне, что люди изначально были дефектными созданиями. Просто фатальным это стало только сейчас. Но биониклов спасти ещё можно. Старик прищурил глаза, а в голосе прорезались нотки интереса: - Как? - Видишь ли, биониклы куда более общительны в своей среде, чем когда-либо были люди. У них есть развитый коллективный разум. - Знаю. И что? - А то, что этот разум нашёл решение. - Решение? - Да. Есть план. Не удивляйся, но в нём тебе отводится главная роль. - Что за роль? - Сложная, Макс. Очень сложная. Ты будешь должен вернуть нам свободу и... - И что? - И подарить возможность размножения. - Что?! Ты рехнулась?! Как я это смогу? - Всё уже продумано. Вот тебе пси-патрон, - в руку старика лёг малюсенький стальной цилиндрик, - Выйди в поле, и