Также и луна не исчезает, когда уменьшается, но затемняется малым кругом, так что она видится как уменьшающаяся и завершающаяся, как скрываемая облаком. А когда покров снимается, то, как царица, она выходит. Луна — явный образ нашей природы: рождается, растет, полнится, а затем худеет, оканчивается, закатывается, но не гибнет, как мы, рождающиеся, растущие и зреющие, доходящие до полноты и движущиеся к старости, умирающие. Когда мы стареем, то вид лица дурно высыхает, настоящий блеск и цвет щек, их румяность покрываются бледностью, телесная сила истощается, мы начинаем горбиться и опираться на палку, клонясь к земле. Прообразом и свидетельством этого является луна. Мы стареем и умираем телом, однако дух наш не гибнет, но весьма скоро душа вновь облачится в отброшенное одеяние плоти. «Я» — это не тело, но душа. Тело — «мое», поскольку его проращивает земля. И как луна после исчезновения рождается вновь, оживает и видна всем, так и мы, скончавшись и в гробах будучи, вновь встанем, словно вновь рожденные, когда Сын Человеческий придет на пакибытие, явив время воскресения нашего.
Об одушевленной и неодушевленной природе
Вопрос 101. Мы слышали, как ты вчера отвечал, что земля неодушевленна. Но если она неодушевленна, то каким образом она рождает одушевленных существ, таких как вол, овца, лев, змея и прочие роды животных? Как она рождает пресмыкающихся и зверей?
Ответ. Ничего из этого в земле не было одушевленным. Если мы хоть как-то это допустим, то тогда и лоза внезапно выросла из земли вместе с находившейся под землей гроздью, и плоды финика зрелыми проросли из земли и внезапно явились наружу, и пшеничный зрелый колос, готовый к жатве, был под землей и опять же, Божьей волей, проклюнулся сквозь землю. Но пусть не будет такого неразумия. Если бы душа была одушевленной, и земля вскипела одушевленными существами, то душа сама себя оставила без души, ибо тот, кто выводит вовне душу свою или ближнего своего, — мертв и без души остается, отпуская душу как причину существования живого существа.
Вопрос 102. А люди рождают живых и одушевленных младенцев или те остаются бездушными, пока не выйдут на свет?
Ответ. Человек рождает тело, душу вкладывает Бог. Нигде в Писании не сказано: «Да изведет жена душу живу» или: «Когда Ева (Сарра, Елисавета) зачала, извела душу», но родила ребенка (см.: Быт. 4, 1).
Бывает, что у матери является на свет мертворожденный младенец — одно тело, без души. Если бы дать душу было в их власти, то они рождали бы одушевленных младенцев. Но так как у них рождается мертвый, они плачут и рыдают. Они не могут тут вложить душу мертвому, как было бы, если бы им возможно было рождать душу. Когда любое одушевленное существо рубят мечом или протыкают, то тотчас кровь течет рекой и кровавит все тело, а земля, вспахиваемая плугом и копаемая лопатой, даже когда мы копаем колодцы, не кричит, не стонет, не истекает кровью, не умоляет тех, кто пашет, как делают все одушевленные существа.
Почему чеснок, лук и прочая зелень, разрезаемая ножом и серпом, не кровавится, если они одушевленные, как говорят суесловные и пустомысленные манихеи[10], которые этот злохульный смрад носят в своих душах? Бездушно все, что из земли и из моря, — оно без крови; бездушна земля и все светила. Нигде Священное Писание не говорит о них, что в них вдунуто дыхание жизни: мы это уже видели, когда речь у нас шла о солнце.
Отойди же поскорее от безумия манихеев и их несмысленности, прошу тебя. Всякое живое существо рождает себе подобных: вол — вола, конь — коня, серна, рысь, носящие тяжести ослы, хищные звери. Для каждого его природа является порождающей. Разве могла бы земля, неодушевленная по сути, рождать столько душ и разнородных жизней, если бы не Божией волей душу принимало то, что вскипело из земли?
И как воды повиновались бы Божией воле, будучи одной природы — мягкой и текучей, — когда тысячи родов плавающих одушевленных акул и дельфинов одновременно исплавили, подобно земле, мягкие и бегущие одушевленные тела? С крепкой оболочкой плавают по бездне, величиной сопоставимые с горами, тюлени и киты, рыбы-пилы и водные змеи и прочие страшные именем и обликом глубинные животные, о которых нет времени сказать. Вода — это единая одушевленная природа, но без числа произвела роды плавающих и пернатых, различных по величине, питанию и образу жизни. Одни из них питаются на земле, а другие — в воде: нильские египетские крокодилы, западные пескари, речные псы, в Евфрате — болотные жабы, у нас — гуси и лебеди; и тьмы можно найти водоплавающих пернатых родов, одни из которых по заросшим озерам и болотам хватают семена или поглощают траву, подобно травоядным земным животным, а другие, ныряя, — в водах вылавливают отдельных рыб и проглатывают, что обычно делают хищные животные.