437
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Соблюдение хронологии в построении томов позволяет лучше понять движение мысли Выготского, направление и узловые пункты маршрута его научного поиска. Лишь в одном случае мы отступили от хронологического порядка. Исключение сделано для не публиковавшейся прежде работы Выготского «Исторический смысл психологического кризиса». Хотя она и была написана ранее нескольких других критических этюдов, в ней дана общая картина путей развития психологической науки, намечены принципы ориентации в ее основных направлениях и нарождающихся тенденциях. Благодаря этому указанная работа может рассматриваться как синтез основных идей Выготского, касающихся специальной (частной, производной от философской, но не идентичной ей) методологии психологического познания, являющейся верховной организующей инстанцией по отношению ко всему многообразию проявлений и форм этого познания.
В исследовательской деятельности Л.С. Выготского можно выделить несколько периодов. И хотя между ними нет резкой грани, каждый из них отличался характерными особенностями. Сопоставление периодов позволяет не только выявить определенную логику развития психологических идей Выготского. Оно имеет более широкое значение, так как проливает свет на путь развития нашей психологии в целом.
Как известно, первоначально его интересы были отданы психологии искусства. Годы работы над ними запечатлены в произведении «Психология искусства», завершенном в 1925 г. Эта работа не издавалась при жизни автора. Она опубликована впервые через 40 лет после написания. Предполагается, что Выготский не стал ее публиковать из-за того, что ощущал незавершенность, недосказанность своего анализа механизмов художественного творчества и специфических функций искусства (см. предисловие А.Н. Леонтьева к книге Л.С. Выготского «Психология искусства». М., 1968).
Указанная работа, ставя целью решение задач психологии, была и литературоведческой. В ней дается оригинальная трактовка ряда произведений художественной литературы как в плане их построения, так и с точки зрения характера их восприятия, в объяснении которого Выготский исходил из того, что искусство является «общественной техникой чувства» («Психология искусства», с. 17). Свою главную задачу Выготский усматривал в том, чтобы вскрыть психологические механизмы эстетической реакции. Эта цель, по мнению Выготского, не может быть достигнута, когда в роли объяснительного начала процессов создания и восприятия продуктов художественного творчества выступает субъект (автор, читатель) с его своеобразным, непосредственно переживаемым внутренним миром. Внутренний мир субъекта с не отчуждаемыми от него образами, мотивами, стремлениями и т. п» должен быть, по проекту Выготского, элиминирован, подобно тому «как пси-холор элиминирует чистую реакцию, сенсорную или моторную, выбора или различения и изучает как безразличную» (там же, с. 18).
Таким образом, идея Выготского о союзе искусствоведения с психологией предполагала, согласно исходному замыслу ее автора, коренную реформу психологии; превращение ее из субъективной в объективную, из индивидуальной — в социальную. Заслуживают внимания попытки Выготского по-новому подойти к проблеме «личность и культура», преодолеть воззрения тех, кто рассчитывал решить эту проблему, оставаясь на почве идеалистического понимания включенности человека в мир его творений.
Однако реформа не состоялась.
Создать объективную психологию искусства Выготскому не удалось. Именно это обстоятельство, как мы полагаем, и побудило автора отказаться от публикации труда, содержащего ряд положений, привлекших внимание и в наше время (прежде всего в связи с развитием семиотики).
Мысль об объективной психологии как единственном направлении, которое бы соответствовало критериям научности знания (его точности, свободы от произвольных толкований и т. д.), продолжала жить в сознании Выготского, но обрела совсем иной смысл, когда он обратился от предметов культуры к реальному поведению живых существ, ставшему в ту эпоху объектом исследования в новых
438
ПОСЛЕСЛОВИЕ
направлениях психологии — американском бихевиоризме и русской рефлексологии.
Второй период в творчестве Выготского намечается в связи с его ориентацией на исследование зависимости явлений психики от биологических механизмов поведения. Работая над проблемами психологии искусства, Выготский видел главную опасность для научного понимания психики в понятиях и объяснительных принципах традиционной эмпирической психологии. Последняя не была единым, гомогенным образованием. В ней уживались элементы и тенденции различных систем — как материалистических, так и идеалистических. Но при всех расхождениях между ее сторонниками их объединяло то, что предметом психологии, сферой, где ей надлежит искать закономерные связи ее явлений, служит область сознания, непосредственно данное субъекту в его внутреннем зрении. И Вундт с его представлениями о психологии как науке, изучающей непосредственный опыт субъекта, и Б рента но, который в противовес Вундту утверждал, будто область психологии, в отличие от всех других наук, образует особые интенциональные акты сознания, и сторонники психологии способностей, исходившие из учения о способностях как первичных силах души,— все сходились в том, что факты психической жизни и по своей природе, и по своей познаваемости принципиально отличны от других явлений бытия. Преодолеть эту презумпцию непосредственной данности психического субъекту Выготский и пытался первоначально на почве объективной психологии искусства, а затем в союзе с естественнонаучной психологией.
Вместе с тем в эмпирической психологии, наряду с указанными методологическими установками, имелась сильная стихийноматериалистическая струя, которая обусловила накопление конкретных данных, касающихся своеобразия психического мира людей, а также индивидуальных различий между ними.
Одним из лучших представителей стихийноматериалистического направления был русский психолог А.Ф. Лазурский. Ему принадлежала идея преобразования лабораторного эксперимента в естественный, сближавший научную психологию с жизнью, а также идея создания дифференциальной психологии, которую он трактовал как научную характерологию, имеющую важное практическое значение.
В мировой науке, кроме Лазурского, никто не считал, что изучение индивидуальных особенностей людей может превратить психологию из описательной в объяснительную только тогда, когда будет установлена связь с «различными сторонами деятельности тех или иных нервных центров» (А.Ф. Лазурский, 1908, с. 73). К выводу о необходимости ней роди намического объяснения свойств личности Лазурский пришел под влиянием сотрудничества с В.М. Бехтеревым, создавшим Психоневрологический институт, где Лазурский проводил экспериментально-теоретические исследования.