Потерпев неудачу с отмычками, Галент просто воспользовался своим ножом. Да, замок был очень надежным, настоящим препятствием на пути вора. Но вот крепился механизм к двери не особо надежно — четыре шурупа, которые вполне можно было вывернуть, что Галент и сделал с помощью ножа.
Остальное было проще простого — вынуть замок не составило труда. Дверь, судя по петлям, открывалась во внутрь, но Галент не стал резко распахивать ее, он осторожничал. Прижавшись к стене, Галент кончиком ножа приоткрыл дверь, затем, еще чуть-чуть. Коридор не освещался, но острый взгляд Галента заметил поблескивающую проволоку в дверном проходе — заденешь, и сигнализация сработает. Грубая система, но надежная в темноте.
Галент вышел из архива, перешагнув через проволоку, закрыл за собой дверь и направился дальше по коридору. Он внимательно смотрел под ноги, ожидая встретить еще сюрпризы и, да, они были. Кроме простецкой проволоки пол был оборудован нажимными плитами, если бы идиоты монахи не установили их напротив окон, то Галент обязательно прозевал бы ловушку. Дальше он крался, тщательно изучая пол руками.
Коридор вывел вора в небольшую залу, в которой сходились другие коридоры этажа. Освещенная лестница, ведущая на второй этаж в лапы к охранникам, была рядом. Галент же направился направо, в восточную сторону монастыря. Там его ждали добыча и аббат.
Охрана третьего этажа была хорошей лишь у лестницы, дальше коридоры были пустынны, как пищеводы монахов. Аббат, похоже, свято верил в свою безопасность. В его покоях не было окон, так что ловкий Галент не мог пробраться снаружи. Дымоход был недостаточно широк для человека, да и наверняка в камине был разожжен огонь. Попробуй-ка пролезть, Галент.
Вор буквально видел смеющегося старика-аббата.
"Ну-ну, посмотрим еще, кто кого" — подумал Галент.
На освещение коридора, который вел к личным покоям аббата, не скупились, безопасность была важнее. Никаких ниш, прикрытых оконных проемов, никакого укрытия. Отлично простреливаемый коридор и два тяжеловесных монаха-охранника в конце.
У Галента имелось кое-что для них.
Что последовало дальше, вполне можно догадаться. Вор отлично умел пользоваться метательными ножами, неплохо натренировался за годы службы в инквизиторском отделе Церкви. Оба ножа попали точно в цели, они поразили открытые шеи телохранителей. Монахи-телохранители схватились за шеи, но не могли остановить хлещущую из ран кровь. Они так и умерли, тихо свалившись на пол. Крови было много, но она впитывалась в ковер, который также скрадывал и звуки.
Галент не таясь направился к массивной двери аббатской кельи, по пути вытащив из трупов свои ножи. По обе стороны двери свисали ало-золотые гобелены, Галент вытер кровь об один. Кровь прекрасно сочеталась с алой тканью. Украшенная резьбой дверь, словно врата в иной мир, и два стража охранника — Галент видел в этом нечто завлекательное, как первый шаг в будущее. Даже побег мерк перед моментом ало-золотой смерти. Ведь аббат был так же обречен умереть от рук отступника, умереть в своей бархатной постели, среди золота и роскоши. Галент не колебался, пусть он и пришел как вор, но уйдет как убийца, как мститель.
В нем пела ярость, старая ненависть, кровоточащая все сильнее с каждым шагом к этой проклятой двери.
Галента хлестали плетьми за этой дверь, аббат был любителем наказаний и лично карал провинившихся, пока старость не лишила его сил. Но все равно наказуемых приводили на экзекуцию именно сюда, потому что старик не мог спускаться в подвалы — холодные и сырые коридоры.
С каждым шагом в воре оживали воспоминания, с него слетала шелуха холодности. Можно сказать, что он молодел, прошлое заняло место настоящего. Галента захватил ураган чувств, он готов был остаться в своем прошлом навсегда, наслаждаться болью еще целую вечность. Но когда вор прикоснулся к холодной бронзе дверной ручки, волна ненависти схлынула. Он снова обрел контроль над собой, обуздал чувства.
Холодность воцарилась в его сердце, потому что только так должно нести смерть.
Галент открыл дверь и вошел в личные покои аббата.
Комната не изменилась с последнего раза, когда Галента приводили сюда. Посреди располагалась импровизированная апсида, за которой стоял аббат во время экзекуции и читал священную книгу. Перед ней стояло несколько лавок — отец был любителем коллективных наказаний, считая, что обоюдный стыд отвратит наказуемых от будущих грехов. Очевидно, его логика была ошибочной, потому что на Галента он повлиять не смог.