Она поняла, что он и есть именно тот самый мужчина, которого ей суждено было найти, который ждал ее в этом мире. В отличие от ее ожиданий он оказался совсем не таким, совсем не тем типом героя, с которым, как представляла в своих девичьих грезах, она бы пошла под венец. Однако он был мужчиной, предназначенным ей, мужчиной, которому она принадлежала и который будет владеть не только ее телом, но и душой, и сердцем все время, навеки.
– Я люблю его! – прошептала Элоэ. – О, благодарю тебя, Господи, что ты послал мне его.
Глава 12
– Теперь, Лью, не торопись с принятием решения. Не говори ничего и не делай что-либо, а дай себе время хорошенько все обдумать. Это слова твоего отца, которые он любил повторять – все необходимо тщательно обдумывать.
Довольно высокий голос миссис Деранж, говорившей в нос, гармонировал со спокойной работой двигателя, так для Элоэ оба эти звука продолжались всю дорогу, пока они ехали к «Шато».
Лью хранила молчание.
Она сидела, уставившись на пролетавший мимо сельский пейзаж застывшим взглядом. Вид у нее был такой, будто она распрощалась с действительностью и жила в мире, придуманном ее собственным воображением.
– Что я чувствую, – продолжала миссис Деранж, – так это то, что ты сейчас стоишь на распутье. Для тебя крайне важно принять правильное решение. Молодые думают только о том, что происходит в настоящий момент. Они забывают о будущем, которое ждет их впереди; по прошествии многих и многих лет любовь часто оказывается пустой мечтой, в то время как более существенные вещи куда важнее! Я хочу, чтобы ты представила себя в свои сорок, пятьдесят, шестьдесят лет, чтобы ты подумала о том, что будет важно для тебя в эти годы.
Лью устало пожала плечами и сказала скучным голосом:
– Хорошо, мама, я поняла тебя. Ты хочешь, чтобы я стала герцогиней, вот и все.
– Я хочу, чтобы ты была счастливой, – поправила ее миссис Деранж. – Но счастье не всегда означает танцульки в обнимку с молодым человеком, чьим единственным достоинством является его красивый профиль.
– Да прекрати ты это! – воскликнула Лью. – Я знаю, о ком ты говоришь. Почему бы не назвать имя этого профиля?
– Я не говорю о ком-то конкретно. Все, о чем я тебя прошу, это не спешить.
– В настоящий момент мы действительно не очень-то спешим, – сказала Лью. – Элоэ ведет машину так, как будто мы на похоронной процессии.
– Прошу прощения, – извинилась она. – Я думала, что нет надобности в спешке.
Все мысли ее были о Диксе, она едва осознавала, что делала. Она просто автоматически вела машину вдоль длинной, усаженной по обеим сторонам деревьями, дороги, ведущей в глубь материка.
«Где сейчас Дикс, – думала она. – Что сейчас там происходит? Что он делает? В безопасности ли он?»
Ей пришлось буквально себя ломать, чтобы вынести этот отъезд из Биаррица, чтобы покинуть отель, чтобы не забыть все поручения миссис Деранж, связанные с раздачей чаевых персоналу, оплатой счетов, проверкой багажа.
Для нее стоило больших усилий выполнять свои обязанности в то время, как ей неудержимо хотелось побежать к Мэри Бланшард, чтобы узнать от нее хоть какие-то новости, выпытать хоть какую-нибудь информацию о Диксе. Удерживала ее от этого шага только гордость, даже несмотря на то, что это было бы бесполезно. Мэри Бланшард не стала бы или, вернее, не смогла бы сказать что-то большее, чем знала сама.
Дикс не появился бы там, потому что под угрозой была его свобода, а возможно, и жизнь.
Весь день Элоэ не могла отделаться от воспоминания о том мужчине, который угрожал перерезать ей глотку, и она содрогалась при мысли о нем.
Если полиция попытается арестовать мужчин, подобных этому, естественно, не обойдется без борьбы; в ход пойдут ножи и огнестрельное оружие. Несколько раз она ловила себя на том, что прислушивается и ждет звуков перестрелки.
В конце концов багаж был худо-бедно втиснут в машину, забив при этом все заднее сиденье и багажник, так что миссис Деранж и Лью могли сидеть только на переднем сиденье рядом с Элоэ.
– Может, ты хочешь повести машину сегодня? – спросила Элоэ у Лью перед тем, как тронуться в путь.
– Если я поведу машину в «Шато», то, скорее всего, окажусь в противоположном направлении, – ответила она. – И что тогда будет делать мама?
Обе девушки находились одни в спальне Лью, и Элоэ инстинктивно протянула к ней руку.
– Тогда не ездит, оставайся здесь.
– А смысл? Я могу поехать и посмотреть.
На языке у Элоэ вертелось: «Стив Вестон уже на пути сюда», но она проглотила эти слова, несмотря на то, что губы у нее уже пытались это произнести. Пусть Лью увидит герцога вначале. Если он ей понравится, тогда Стив может отправляться туда, откуда пришел. Если нет, тогда у него появится больше шансов.
Лью подошла к окну и посмотрела на море.
– Что бы ты сделала на моем месте, Элоэ? – спросила она. И тут же продолжила, прежде чем та успела ответить: – Не говори мне, я знаю. Ты бы категорически выбрала любовь, ведь я права?
– Да, я бы сделала так. Любовь значит больше всего на свете.
– Только для определенных людей. А я, возможно, не тот тип человека. – Она почти в раздражении отвернулась от окна и подошла к зеркалу. – А я буду обворожительной в диадеме герцогини, ты не находишь? – спросила она с издевкой.
– Ты будешь обворожительной во всем, что ни наденешь, – ответила Элоэ. – Но я считаю, что только счастье помогает человеку выглядеть лучше всего, а не украшения, какими бы они ни были дорогими.
– У тебя всегда на все есть правильный ответ, не так ли? – произнесла Лью язвительно. – Кстати, ты себя лучше чувствуешь? Ты все еще выглядишь бледной.
– Со мной все в порядке.
– А чем ты огорчена? – неожиданно вдруг проявила любопытство Лью. – Уж не влюбилась ли ты в кого-нибудь?
Она произнесла это, не задумываясь. Кровь, прихлынувшая к бледному лицу Элоэ, была неожиданным, красноречивым ответом на ее вопрос.
– Элоэ! – сказала Лью, не веря своим глазам. – Ты влюблена! Но в кого?
– Я не хочу об этом говорить. Пожалуйста, оставь меня в покое.
Она говорила не задумываясь, ее слова прозвучали бесцеремонно, почти грубо, но, тем не менее, она не могла сдержаться. Ей была ненавистна мысль о том, что ее любовь к Диксу будет сейчас обсуждаться и над ней будут охать и ахать.
Каждая клеточка ее тела была сейчас напряжена из-за него, она почти обезумела от волнения и встала бы сейчас рядом с ним, если бы это было возможно, чтобы встретить лицом к лицу то, что его ждет, даже если это будет сама смерть.
Что Лью понимала в любви, если она была даже способна обдумывать замужество с человеком, которого никогда не видела и который, как она выяснила, является калекой, инвалидом?
Если бы она хотя бы раз испытала экстаз, восторг и счастье от того, что ее держит в своих объятиях мужчина, которого она любит и который любит ее, она бы ни за что не стала колебаться, ни на секунду не задумалась бы, что ей делать.
Элоэ вышла из ее спальни.
Она слышала, как Лью позвала ее, но не вернулась. До самого их отъезда из отеля она постаралась сделать так, чтобы не оставаться наедине ни с Лью, ни с миссис Деранж.
Она суетилась, присматривая за упаковкой багажа, советовалась с Жанной и делала миллион и двести различных неотложных дел, чтобы только занять себя, и это, по крайней мере, частично отвлекало ее от собственных тревог.
Когда все было упаковано, выяснилось, что места в машине недостаточно для четверых, и поэтому было заказано такси для Жанны и части коробок с багажом.
– Она может отправляться прямо сейчас, – заявила миссис Деранж. – Оно и к лучшему, что она прибудет туда раньше нас. Она сможет начать распаковывать вещи и погладить то, что мы наденем сегодня вечером. Я сказала ей, Лью, что ты наденешь сегодня красное атласное платье. Оно будет смотреться великолепно в тех огромных залах, а я хочу, чтобы ты произвела неотразимое впечатление.