Проклята моя душа! Я опустил голову и покачал ею. В голове черные, мрачные мысли.
Сатана склонился над фигурой под плащом, поднеся свои уста к голове всадника. Дьявол произнес короткое слово почти беззвучно, только воровская магия донесла его до меня:
— Очнись.
Предвестник дернулся и затих. Несколько ударов сердца ничего не происходило, потом он зашевелился. Дьявол отступил на несколько шагов, и мы, то есть я, Велдон и вампирша, смотрели на пробуждающегося.
Послышался негромкий стон. Предвестник стянул с лица плащ и сел. Немолодой мужчина лет сорока, крепкий на вид, загорелый. Коротко подстриженные темные волосы и обычное такое, человеческое лицо с правильными чертами. Над губами два тонких усика; и короткая, буквально в фалангу пальца длиной, полоска бороды под нижней губой.
Предвестник был облачен в темно-коричневую распахнутую на груди куртку. Она плотно облегала тело поверх белой рубашки с запачканным кровью воротом. Оставшуюся часть одежды скрывал орденский плащ.
Пустой взгляд осматривал припорошенный снегом лес и как будто никого не замечал.
— И всадник на рыжем коне, названный Бранью. — Томас Велдон прошептал цитату из Священного Писания.
— Мой повелитель сказал, что его зовут Браном, — подала голос Ирменгрет.
— Изыди! — Инквизитор резко обернулся. Левый глаз, что по-прежнему принадлежал ему, горел фанатичным огнем.
— Не так просто, священник, — рассмеялась вампирша и вдруг игривым движением спряталась за меня.
— Гард, — начал Велдон, его указующий перст был направлен мне в грудь. Монах заговорил обвиняющим тоном: — Ты знаешь, кто она!
— А кто вы?!
Возглас предвестника не позволил мне ответить. Он все так же сидел, наполовину укрытый черным плащом, только взгляд его обрел осмысленность. Взор стал жесток, в нем теперь крылась смертельная угроза.
Тот, кто должен был ввергать страны и народы в опустошительные войны, выудил из-под плаща шпагу. Серая сталь в руке, какой предрекалось истреблять тысячи и тысячи грешников.
Где дьявол? Пусть уймет пробужденного его волей. Однако сатаны подле нас нет.
— Он говорил, что долго не в силах быть рядом, — произнесла вампирша, — ни во плоти, ни в иной сущности.
Я выругался. Сейчас не отказался бы от общества Люцифера, потому как предвестник смотрел только на меня и тонкий клинок его шпаги, оторванный от земли, тоже направлен в меня. Святой отец и женщина-нечисть, не сговариваясь, отошли на несколько шагов.
Я же один на один с пробудившимся. Он нашел во мне противника, ведь только у меня есть оружие.
Я и Война!
Глава 2
ПРОКЛЯТЫЕ ДУШИ
Отбросив плащ, предвестник поднялся.
— Кто вы?! — прорычал он. — Где я?
Он вновь уставился на меня. На обезображенную левую руку, легшую на эфес бракемарта. Прямая сабля на боку — я не выронил, не потерял ее. Пистолей нет, все остались в Черном замке. На мне лишь четыре пустые кобуры: две по бокам и две на груди на портупее с ременной перевязью. Я снял их и выбросил в снег, чтоб не мешали.
Перед предвестником трое — женщина, старик, а меж ними я. С саблей на боку, и с меня-то он потребовал ответ.
— Говори, — бросил он. — Отвечай или пожалеешь!
Я вытащил из ножен бракемарт:
— Мой ответ.
Рвущая душу горечь поражения и утраты, тоска от осознания, во что превратился, и просто злость с усталостью взяли свое. Он хочет ответа? Ну так получит его! Николас Гард тоже не лыком шит! Я двинулся вперед, перехватив саблю поудобней.
Предвестник шагнул ко мне. Кончик его шпаги опущен, но меньше чем через мгновение взметнется и примет бой.
— Прекратите!
Меж Войной и мной появилась Ирма. Стоя боком к каждому из нас, она широко развела руки, не позволяя сойтись в схватке.
— Ты! — Взгляд вампирши метал молнии. — Не глупи! Стой, где стоишь!
Я лишь принял боевую стойку.
— А ты! — Вампирша обратила свой лик к предвестнику. — Именем Люцифера! Заклинаю тебя остановиться!
Шпага задрожала. Предвестник смотрел только на женщину, преградившую путь.
— Помню, кто я, — вдруг негромко произнес он. — Но лишь это и больше ничего! Нет!
Предвестник пристально вгляделся в лицо вампирши.
— Я узнаю! — воскликнул он. — Ирменгрет!
Женщина опустила руки, повернувшись только к предвестнику, и кивнула.
— Но откуда? Точно знаю, что никогда не встречал тебя!