- А ты подчиняешься своей клятве.
- Ты их покорная слуга! - не сдавался я.
- Ты раб божий!
Я глубоко вздохнул. Она сказала, что всё еще человек, но человеческое ли движет ею, когда она называет убийства сладкими? Человеческое ли начало подчиняет её велениям сиятельным? И человек ли любит меня?
- Я хочу помочь тебе! - произнес я.
Алиса улыбнулась, с нежностью глядя на меня. В её облике сейчас не было ничего дьявольского.
- Николас, я люблю тебя, - повторила она. - Но сперва именно ты должен помочь самому себе. Не иди в Запустение! Уезжай за Долгий хребет, и однажды мы снова встретимся. Обещаю, что скоро.
- Моя клятва...
- Твоей клятвы больше нет. Антуан мертв!
Я потрясенно посмотрел на девушку в черном одеянии перед собой. Та самая жуткая тень. Я смотрел на вдруг сделавшееся бесстрастным лицо Алисы и боялся спросить о кардинале.
- Ты убила его?
Леди Кайлер кивнула. На сей раз она ничего не сказала о сладости убийства и отвела взгляд.
- Ты убила собственного дядю? Своего единственного родича?
- Так было велено. Но ты-то знаешь, его смерть сняла с тебя клятву. Ты свободен! Ты понимаешь это?
После известия о смерти Антуана де Сош внутри меня образовалась непонятная пустота. О, Харуз! Что происходит? Мне в общем-то плевать на кардинала, он мертв, и клятвы больше нет. Но отчего-то я знал, что все равно пойду в Запустение. Почему?
Из-за неё? Она сказала, что любит меня, и после поцелуев во мне вспыхнула страсть. Только, черт возьми, не она тянет меня в проклятые леса! И люблю ли я стоящую предо мной девушку? Могу ли я полюбить убийцу в черной, сливающейся с ночной мглой одежде? Нужна ли мне такая любовь?
- Ты слышишь меня, Николас? Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Понимаю. Но...
Как задать следующий вопрос? Так, чтобы он прозвучал без резкости? Я боялся услышать ответ, но не мог не спросить.
- Сколько жизней ты отняла?
Алиса пристально посмотрела в мои глаза и тихо произнесла:
- Ты в самом деле хочешь узнать?
Я кивнул.
- Я избранная уже три года, и давно сбилась со счета. Но это не важно, - Алиса вновь заулыбалась, только другой, не скромной, а какой-то хищной улыбкой, и положила руки мне на плечи.
- А что важно? - во мне бушевало желание оттолкнуть её, но одновременно я жаждал нового поцелуя.
- Ты мой!
- Но ты не принадлежишь себе.
- Я избранная и я свободна!
- Ты убиваешь, когда тебе велят.
- Ты тоже убиваешь.
- Чтоб защититься!
- И я защищаю! Но не себя. Верь мне, Николас, и тогда ты узнаешь, что у кинжала сиятельных гораздо больше свободы, чем ты можешь вообразить.
- Верить тебе, Алиса? Тогда расскажи, как сиятельные проведали о замыслах Антуана.
- Хорошо, - девушка на краткий миг прильнула к моим губам, заставив позабыть, кто она есть. - Я расскажу тебе, что знаю, чтобы ты верил мне. Хотя мне известно не столь уж и много. С чего начать?
- С какого времени ты следишь за мной?
- Помнишь даму в черном в таверне 'Гусь и окорок'?
- То была ты?
- Я. Мне приказали помешать планам Антуана. Я ждала его приезда и разговора, который он будет вести со своими людьми. Оливера Фоссато я знала в лицо и догадывалась, что ты делишь с ним номер неспроста. Однако именно после приезда кардинала и твоей клятвы, мне велели остановить именно тебя, и каждый день я благодарю Низверженного, что не услышала тогда одного короткого слова. Убить! Я...
- Постой, - я перебил Алису, - кто стоит за тобой? Маркиза ди Регель? Как ты прознала о содержании моего разговора с Антуаном? Ведь в таверне Кампо невозможно следить или шпионить.
- Сколько вопросов, - улыбнулась леди Кайлер, - и снова ты спрашиваешь, кто повелевает мной, но я не отвечу. Даже не пытайся больше узнать. Но это не Даон ди Регель, она Тиму не покидает.
- И все же, как ты узнала разговоре?
- Все проще, чем ты думаешь. Каждый, с кем ты разговариваешь, может являться сиятельным или избранным.
- Фосс? - я покрылся холодным потом. При той беседе с покойным кардиналом присутствовал лишь Оливер.
- Нет, не он. Лека! Она избранная.
- Но..., - я поптылася возразить, однако смолк. Что я мог сказать о слепой эльфийке?
- Великий господин наградил её тремя Дарами. Хоязин таверны ведает лишь о двух: о том, что её близость гасит чужое колдовство, и что эльфика чувствует, когда рядом пытаются шпионить. Но она также в силах услышать любое слово, сказано в таверне. Для этого ей нужно лишь запомнить голос нужного человека.
Умно. Я мысленно ругнулся. Выходит, шпионы ордена знают о содержании всех тайных переговоров, что ведутся в гостинице 'Гусь и окорок'. А перворожденная тоже неспроста появилась близ номера, где жил я и Фосс. Ей требовалось услышать мой голос. Я вспомнил, что использовал магию в таверне и прослушивал собрание масок, но эльфика не выдала меня. Теперь понятно почему: чтобы не угодил в чужие руки. Вероятно, тогда Лека и Алиса еще не получили указания на мой счет.
- Лека появилась в окрестностях Ревентоля не случайно, и не также не случайно подялся мастера Кампо, - Алиса словно подслушала мои рассуждения.
- Он тоже?
Девушка покачала головой.
- Не знаю. Я всего лишь кинжал.
Проклятый пепел! Она сказала, что она всего лишь убийца! В семнадцать лет быть убийцей, какой не помнит, скольких убил... Я чуть не оттолкнул её от себя, но ведь её душа в чужой власти. Её обратили!
- А что же ты? Как тебе удавалось преследовать меня?
Алиса сняла вторую перчатку. Безымянный палец украшало кольцо. Точно такое отец Томас снял с руки мертвой тени.
- Тогда в лесу... - я по-настоящему испугался.
- Вы убили другую, - Алиса кровожадно ухмылялась. - Она тоже кинжал, но всегда была дурой и подставилась по-дурацки. Её прислали поторопить меня.
- А туман?
- Её колдовство.
- Я видел, как она появилась из ничего. Ты тоже шагнула из воздуха.
- Кольцо, - она подняла кисть с темным камнем на золоте, - в нем моя магия. Я могу укрыться облаком невидимости и миновать расстояния в дюжину раз быстрее, чем обычный смертный. Если я хочу кого-то догнать, время словно замедляется, когда я в пути и использую силу кольца.
- Оно делает тебя почти неуязвимой.
- Это не так. Когда становлюсь незримой, то как будто превращаюсь в бесплотный дух. Я чувствую свое тело, могу потрогать свою одежду или оружие, что при мне, но более ничего, что окружает меня. Я не могу ухватиться за какой-нибудь предмет, пальцы проходят насквозь. И в то же время не в силах пройти сквозь стену или запертую дверь, да и просто через обычный бурелом либо другие преграды. Мир вокруг погружается в серые краски, нет ни дня, ни ночи, а только вечные сумерки, какие бывают в самом их начале, когда окружающее вокруг еще хорошо различимо.
- Вот как ты появлялась из ниоткуда, - пробормотал я.
Нужное кольцо. Вору пригодиться невидимость, пускай и отрезанная от воздействия на мир. Зато смогу пробраться незамеченным до любой двери или замка, а там сниму кольцо и продолжу по старинке. Очень скоро отец Томас не найдет кольцо убитой тени.
- Магия кольца доступна лишь избранным, - Алиса опять угадала, что у меня на уме. Девушка вновь коснулась моей щеки кончиками пальцев и, проведя ими вниз, дотронулась до уголка губ.
Скольких она убила этой самой рукой? Кольцо на безымянном пальце притягивало взор.
-Теперь понятно, как тень все время настигала меня.
- Я могла бы вовсе не следить за тобой, и все равно знала, где ты находишься.
Вор внутри меня напрягся. Висеть на чьем-то крючке есть верная смерть для ночной крысы. Это и сгубило нас, когда Старик опрометчиво связался с тем таинственным незнакомцем, что нанял буквально всех ночных крыс, чтобы в одну ночь обчистить дома тридцати главных богатеев Лерпо. Каждому из нас отводился свой странный заказ. Мне, например, статуэтка Богоматери с младенцем из дворца магистрата Дерлини, внутри коей якобы запечатали бумаги особой ценности для нашего нанимателя. Однако бумаги внутри не оказалось. Я сломал статуэтку, когда выбрался из ловушки в дома Дерлини.