Так.
«Интересно, а железный слиток вы мне притараните? Или хотя бы кусок руды. Где-то тут, по-моему, еще осталось несколько крошек…»
Улишши, получив новое задание, испарились в третий раз. А еще через пару часов я познал пресловутые и дзен, и самадхи, и нирвану одновременно. У меня случилось откровение. Культурный шок. Ведь теперь в моем распоряжении появился личный убер-отряд, способный по первому зову доставить практически все, чего душа пожелает. Все, что для этого требовалось, — это найти подходящий образец: камень там, железку, деньгу с подходящими характеристиками, а малышня без проблем добудет остальное!
Не знаю, правда, почему они раньше ничего подобного не делали, но, возможно, дело заключалось в том, что улишши были еще маленькими. И лишь когда немного окрепли, стали способны на такие невероятные вещи.
«Отлично, — довольно оскалился я и, распахнув объятия, сгреб малышню, для которой, наверное, стал чем-то вроде большой и теплой мамки. — Идите ко мне, мои хор-рошие. Никому вас не отдам. Ни за что. Даже Шэду».
Еще одно открытие мне довелось сделать всего через пару недель.
Той ночью я сидел на крыше одного из домов, следя за троицей мужиков, собравшихся у входа в очередной трактир. Ну, правильнее сказать, мне показалось, что это был трактир. Туда частенько приходили и уходили весьма неплохо одетые для данного района люди. Порой приезжали верховые. Туда-сюда сновали проворные мальчишки в аккуратно повязанных передниках а-ля средневековый официант. При этом никакой вывески на здании не было. Сам дом располагался довольно далеко от порта и оживленных улиц, а также от других питейных заведений, оккупируемых моряками и людьми попроще. Снаружи двор был обнесен крепким забором. А у ворот постоянно дежурило несколько амбалов.
Так вот, наблюдал я за ними уже не первый день. Прислушивался к чужой речи. Пытался идентифицировать слова, соотнести их с жестами, выражениями лиц аборигенов и прочими вещами, по которым можно было понять, о чем речь. К тому времени я успел запомнить, как звучат на местном наречии наиболее часто употребляемые слова, в том числе «бутылка», «рука», «лошадь», «баба» и «нож». Наслушался всевозможных ругательств, к сожалению, без расшифровки. Кое-что начал соображать в происходящем. И даже частенько поминаемую «бабу» идентифицировал — ею была скромно одетая, худая как палка и неизменно растрепанная женщина лет тридцати, регулярно выносившая из дома помойное ведро.
Трактир, кстати, пользовался популярностью. Но далеко не всякого гостя амбалы пропускали внутрь. Оказывается, присутствовал некий дресс-код, под который подвыпившие моряки, случайные прохожие и обычные забулдыги не попадали. Но что самое интересное, максимальная активность здесь начиналась ближе к полуночи. Так что, исходя из этого и некоторых других признаков, я сделал вывод, что собирались тут неблагонадежные граждане, которые были не только неплохо одеты, но и хорошо вооружены.
В тот вечер я как раз собирался познакомиться с ними поближе. А за одним из клиентов даже надумал проследить, однако мои планы были нарушены появлением неожиданного гостя.
То, что кто-то идет к воротам, я, естественно, видел, но, к сожалению, сумеречное зрение давало лишь общие характеристики объекта вроде роста и телосложения. Поэтому как следует гостя я рассмотрел лишь после того, как он вплотную приблизился к воротам. И только тогда увидел татуированную морду, распахнутое кожаное пальто, а под ним — матово поблескивающие, похожие на драконью чешую пластинки нагрудника.
Каратель…
Так вроде обзывал этих уродов Шэд?
Все это время я жил достаточно спокойно и почти о них не вспоминал. После первой облавы меня никто не тревожил, обыски в канализации и в окрестностях логова ни разу не проводились. По крайней мере, я не видел следов подозрительной активности, пока исследовал прилегающие территории. Такое впечатление, что обо мне забыли. И это было непонятно. Более того, приятно. Так что спустя несколько месяцев я успокоился.
А теперь выходит зря?
«Тише, тише, — проворчал я, когда взвившийся над головой хвост аж затрепетал от желания поскорее вонзиться чужаку в горло. — Нам ни к чему привлекать к себе внимание».
Хвост недовольно плюхнулся мне на плечо, и я искренне порадовался, что с такого расстояния до трактира ему при всем желании было не доплюнуть.
Каратель тем временем зашел во двор. Проигнорировав резко напрягшихся амбалов, огляделся. Зачем-то бросил взгляд на покатую крышу. Ненадолго зашел в дом. После чего так же молча вышел и, поддернув полу длинного пальто, направился к выходу, так никому и ничего не объяснив.