Между тем, иностранцы построили странную школу посреди хлопковых полей, и начали собирать детей, которые заставляют чувствовать тебя нервную неловкость.
— Это школа, — говорю я. — Я серьезно, есть что-то подозрительное во всей этой ситуации.
Мне удалось убедить маму высадить нас возле библиотеки в центре, а она, Хейли и Эмити отправились за покупками. Исследование — явно лучшая участь, чем выслушивать их споры по поводу длины юбки.
— На самом деле мы не будем писать ту работу по истории, не так ли? — говорит Дастин, когда мы переходим улицу в направлении большого трехэтажного каменного здания, которое и является Хэйвенвудской библиотекой. Для такого маленького городка как наш, мы действительно превзошли себя на нашей библиотеке. Мне нравится называть ее ЗАМОК КНИГ. Именно заглавными буквами.
— Кто говорил про историю на бумаге?
— Ты, пять минут назад, когда просил маму высадить нас у библиотеки.
Я пренебрежительно хмыкаю.
— Я уже написал эту работу.
— А я нет.
— Ой, да ладно, это дерьмо про гражданскую войну не займет больше десяти минут.
— Это пять страниц на бумаге, как ты это сделал?
— Я дам тебе свои записи. Давай же, неужели ты не хочешь узнать, что здесь происходит? Мы определенно в центре какого-то сумасшедшего мифологического материала, и нам надо всё выяснить, чтобы очистить наши имена. Хватит и того, что Хайд и Чейз избивают нас, нам не нужен еще и директор в качестве врага. Ты думаешь, что написать работу Колдуэллу — это проблема? Унимо — вот что действительно страшно, чувак.
— Хорошо, — вздыхает он. — Но если мой отец узнает, что мы делаем всё это…
— Да! — восклицаю я. Как он может быть таким апатичным к природе своего происхождения, остается для меня загадкой. Если бы я был на его месте, я бы хотел узнать.
— Хорошо, думаю, следует начать с учета имущества. Я имею в виду, что должна быть причина, почему были приложены все эти усилия, чтобы постоит здание именно на этом участке.
— Парень. Эй, парень.
Женщина сидела на скамейке перед библиотекой, видимо, наслаждаясь тенью тента. Ей не может быть удобно в таком количестве коже, потертой и испачканной, ее средней длины волосы запутаны и неопрятны. Моя первая мысль про нее — бездомная.
— У тебя есть читательский билет? — спрашивает она с определенно Британским акцентом.
— Э-э, да, — взятый врасплох вопросом, отвечаю я.
Женщина держит в руке двадцатидолларовую купюру.
— Будь другом, проверь кое-что для меня. Обещаю, оно того стоит.
— Это общественная библиотека, — медленно произношу я, — вы можете проверить самостоятельно.
— Я не отсюда, — тревожно улыбается она. — Это всё усложняет, и я немного спешу. Ты хочешь деньги или нет?
Мне она не нравится. Не уверен, из-за странной просьбы или из-за витиеватой красной татуировки на ее шее, или из-за запаха алкоголя, исходящего от нее. Вероятно, из-за всего вышеперечисленного.
— Извините, мы тоже спешим, так что…нет, спасибо, — говорю я, обходя ее, и отправляясь в библиотеку.
— Дестин Херон, — резко окликает Эдна Траш.
Дастин дергается. Мы пытались прокрасться через стойку регистрации, но старушка словно коршун. Крошечный, морщинистый ястреб. Или, как любит называть ее Дастин — тролль.
— Я Дастин, мэм, — говорит он застенчиво.
Мы с Дастином всю свою жизнь ходим в библиотеку, и она всегда называет его неправильно.
— Несмотря на то, какое необычное имя решили дать тебе родители, у тебя всё еще на руках книги, срок возращения которых уже прошел.
— Я, эм, я верну их на следующей неделе, — предлагает он.
— Ты сделаешь это сейчас или не сделаешь и шага дальше. Макалистер Дюпри, — она поворачивается ко мне с полным отсутствием теплоты в голосе. Эдна Тролль из тех, кто обращается к людям только по их полным именам.
— Во второй половине дня, мэм, — осторожно говорю я, пытаясь вспомнить, брал ли я что-то в библиотеке. Очень надеюсь, что нет.
Забавная история о том, как Дастин получил свое имя. Обычно, когда люди спрашивают об этом, он отвечает, что его назвали в честь города во Флориде, в котором его родители как-то отдыхали. Правда же немного более…розовая. Понимаете, родители Дастина были уверены, что у них будет девочки-двойняшки. Мол, на 100 % так и будет. У них уже всё было готово, полный шкаф с вычурными соответствующими платьицами и, собственно имена. Ангела и Дастини. Их имена были вышиты и напечатаны везде, где возможно. Серьезно. Таким образом, вы можете себе представить, их скорбь, когда Дастин оказался не девочкой. В основном, они сцарапали «и» со многих вещей, решив не выбрасывать детские вещи — они купили некоторую соответствующую одежду, что называется, для выхода, но большинство его детских вещей остались розовыми.