«Если я выберусь, я найду этого гада и…».
Скрежет металла напугал ее. Нилла отдернулась и ударилась головой об стену. Боль вспыхнула в ее голове, свет сиял меж прутьев окошка двери ее камеры. Лицо смотрело на нее, глаза злобно блестели. А потом лампа поднялась, озарила ее лицо, ослепляя.
— Ага, — сказал грубый голос. — Это она. Это милое личико ни с кем не спутать.
Лампа опустилась. Металл снова жутко заскрежетал, тяжелая дверь ее камеры открылась. Нилла опустила голову, зажмурилась, свет слепил ее.
— Хорошо, — сказал холодный низкий голос с порога. — Оставь лампу и иди.
— Но, Ваша образованность…
— Существо скованно. Я не в опасности. Иди.
Шаги удалились по коридору после его приказа, и вдали закрылась дверь. И стало тихо. Осталось тихое ритмичное дыхание.
Нилла рискнула открыть глаза и прищурилась, моргая, в свете лампы. Ее глаза медленно и с болью привыкали к свету, и она различила силуэт высокого мужчины на пороге. Он казался странно… знакомым. Она тряхнула головой и посмотрела снова, на его лице падали странные тени и оранжевый свет от лампы.
Ее сердце замерло.
«Это он».
Мужчина, которого она встретила в Эвеншпиле прошлой ночью. Которого поцеловала. Она заметила лишь немного его лица перед тем, как его свеча погасла. Но этого хватило. Она узнала темные нависшие брови, ядовито-зеленые глаза и полные красные губы, обрамленные аккуратной темной бородой. Прошлой ночью на его лице было только удивление. Теперь он задумчиво поджал губы, приподняв бровь с насмешливым интересом. Лампа отблескивала красным в глубине его черных зрачков.
— Итак, — спокойно заговорил мрачный голос. — Ты такая же красивая, как я запомнил. Когда я проснулся утром на полу, я подумал, что мне приснилось твое лицо. Я подумал, что вещество, которое ты мне дала, вызвало в моем подсознании нечто невозможное, — он шагнул в камеру, отбрасывая ногой затхлую солому, и присел на корточки перед ней. — Но вот ты здесь. Настоящая.
Он протянул руку, словно хотел коснуться щеки. Звериный рык закипел в горле Ниллы, и ее зубы щелкнули. Маг отдернул руку вовремя и невесело рассмеялся.
— Не бойтесь, госпожа. Я не это собирался сделать.
Он встал и огляделся в камере. Его взгляд упал на что-то в углу, и он парой решительных движений вытащил трехногий стул из тени, опустил перед Ниллой и сел с грацией и шелестом шелка.
«Он юный для мифато», — отметила Нилла. Многие маги Эвеншпиля, которых она видела за время работы на кухне, были куда старше, с длинными седыми бородами и вытянутыми серыми лицами, их плечи опустились от лет, проведенных за столами, их пальцы были так запачканы чернилами, что уже не отмывались. Этому мужчине могло быть тридцать пять. Он впечатлял своим видом. Даже сидя на стуле, он возвышался над ней, его плечи были широкими, на них немного натянулись швы мантии. Его лицо будто сияло в свете лампы, в других обстоятельствах его можно было бы считать красивым. Даже прекрасным.
Нилла поежилась и сжала кулаки, дернув за оковы над головой. Рот мага изогнулся в понимающей улыбке.
— Я — Дюсаро Гаспар, — сказал он. — Мастер магии и чародей из рядов Фаовинд, мифато из Эвеншпиля. С кем имею честь общаться?
Она сжала кулаки еще сильнее, вонзая ногти в ладони.
— А вы не знаете? — ее голос хрипел из-за сжавшегося от страха горла. — Я — сама королева Сэрита. Выпустите меня, и, может, я скажу главному костелому обойтись с вами мягче.
— Ого! А ты наглая, да? — маг Гаспар покачал головой, все еще улыбаясь. А потом он помрачнел. — Я пришел сообщить, мисс Перонилла Бек, что ваше дело уже было представлено в низшем суде, и ваш приговор вынесен. Дело было простым, особенно с таким надежным и уважаемым свидетелем, — он указал на себя.
Ее сердце — и остатки бравады — полетели к полу. Приговор? За ее преступление мог быть лишь один приговор, ведь она осмелилась украсть из Эвеншпиля.
Мифато без интереса теребил нитку рукава.
— Завтра на рассвете тебя заберут на Площадь исправления, где господин Шард, известный в народе как Старик-лезвие Шард, выполнит приговор. Тебя лишат ладоней. Но не переживай! Тебя отпустят под опеку семье, уверен, тебе предоставят там лечение. Тогда ты выздоровеешь и сможешь наслаждаться жизнью как юная леди без ладоней, — он улыбнулся ей. — Есть мужчины с необычными интересами. Ты не потеряешь ничего важного. Уверен, ты выживешь.
Его слова били по ее ушам, каждое было физическим ударом больнее пощечин, которыми он отбивался прошлой ночью. Нилла опустила голову, тошнота подступала к горлу. Она боялась, что зальет рвотой платье. Но она не могла так сделать. Что сказала бы мама? Вор должен знать, когда его путь может пересечься с мистером Шардом.