Тогда что?
Гаспар будет ждать, и он будет рад исполнить угрозы.
Она просто отдаст ладони мастеру Шарду?
— С тобой пока ничего не случилось, девица, — прорычала она, заставляя себя сесть правильно, сжала весла. — Ни монстров. Ни призраков. Так что давай покончим с этим.
Хоть ее руки дрожали, она взяла весла и приступила к работе, уже быстрее. Ее лодка рассекала волны, она поворачивалась после каждых нескольких взмахов, проверяя, куда плыла.
Странный хохочущий звук донесся до нее, и тень мелькнула на лодке, на миг закрыла солнце. Нилла посмотрела на небо и прищурилась. Хмурясь, она опустила весло в подставку, подняла ладонь и прикрыла глаза. Крылатое существо летало сверху. Птица? Чайка? Нет. Наверное, баклан. Форма казалась странной. Их стало больше. Пять, десять… она потеряла счет. Хохочущий звук усилился, странный, но ритмичный.
Нилла стиснула зубы и продолжала грести, а птицы кружились, и их становилось все больше. Когда она попала в тень острова, она не смогла заставить себя посмотреть наверх, боясь того, какой большой стала стая.
Без предупреждения одна из птиц спикировала так близко, что Нилле пришлось пригнуться, чтобы по ее голове не попали. Нилла услышала стук и шелест крыльев за собой, повернулась и увидела ее на носу лодки, лампа дико качалась на крючке.
Это была не птица.
— Проклятые боггарты! — закричала Нилла и бросила оба весла, вскочила и упала, чуть не перевернув лодку. Существо на носу издало жуткий вопль. Оно раскрыло крылья для равновесия, широкие, как у баклана, но кожистые и изумрудно-зеленые. Длинная голова заканчивалась тупым носом с огромными выпирающими ноздрями, рубиновые глаза смотрели на Ниллу.
Существо открыло рот и завопило снова, звуча как осел, а не птица.
Нилла сжала весла, костяшки побелели, грудь вздымалась от каждого вдоха.
— Ты — дракон. Жуткий дракон! — она подавилась словом, и ее голова закружилась, черные точки плясали по краям.
Существо резко склонило голову, глядя на нее. Гребень поднимался на его макушке и спускался по спине, полупрозрачную кожу трепал морской ветер. А потом, словно решив, что она ему не нравилась, оно вытянуло шею под странным углом, приподняло плечи и взмыло в воздух. Оно оттолкнулось так, что лодка сильно покачнулась, и волна захлестнула ее, промочила юбки Ниллы. Она отклонила голову, щурясь, глядя на небо и силуэты, летающие сверху.
— Боги, сжальтесь, — прошептала она. Она редко молилась, но ее ладонь невольно чертила круг защиты в воздухе перед сердцем. Она не подписывалась на такое. Слухи про Роузвард не упоминали… драконов. Они были существами из сказок. Они могли существовать в каком-то мире. Но точно не в этом.
«Этот мир — уже не твой мир», — напомнила она себе мрачно, оглядываясь на Вимборн в поисках мерцающей почти невидимой вуали, которую она пересекла. Она не видела ее, конечно. Она даже не видела Вимборн. Только вершину Эвеншпиля было видно, она пронзала небо шипом.
Она пересекла границу мира фейри? Такое было возможно?
Нилла прижала ладонь к безумно колотящемуся сердцу, понимала, что не могла сидеть в лодке весь день, течение унесет ее в открытый океан.
— У тебя нет выбора, — прошептала она. — Выбора нет, так что вперед.
Она пробралась по воде к скамье и заняла место. Она уперлась ногами, схватила весла и стала ритмично грести. Драконы сверху кружили, вопили, порой блеяли. К счастью, никто больше не летел к ней.
Она не сразу нашла, где причалить. Хоть она обыскала весь берег со стороны Вимборна, она видела только высокие скалы. Она могла лишь плыть дальше вокруг острова, уверенная, что ее руки отвалятся от усталости к концу путешествия.
Когда она была готова сдаться, она заметила маленький участок каменистого пляжа. Дальше возвышались скалы, но она заметила тропу, ведущую наверх. А дальше стоял маяк, опасно накренившись.
— Подойдет, — Нилла повернула лодку к пляжу. Пот стекал и жалил ей глаза. Она замерла, чтобы протереть лоб, а потом посмотрела на пляж.
Кто-то там стоял. Кто-то, кого там раньше не было.
5
Мужчина проснулся со стоном и потянулся к голове. Его пальцы коснулись слипшихся волос, и он увидел на пальцах кровь. Он скривился. Какие-то порезы, полученные за ночь, были глубже, чем он думал. Но он не зашивал их. Они сами заживали со временем.
С еще одним стоном он повернулся на бок, а потом поднялся, ступни опустились на холодный каменный пол. Кровать заскрипела под ним, грозила рухнуть. Ветерок проникал в открытые окна, игриво свистел, посылая рябь по поверхности масла в чаше в центре.