Я почувствовал холод от прикосновения к его жестким краям. Хорошая была вещь, на надгробия за него отдали бы хорошие деньги. Только жаль было, что ни я, ни кто бы то ни было другой не смог бы оторвать это седло от зада Баффорда. Слишком уж оно было тяжелое от… Моя рука остановилась на закругленном краю подлокотника. Даже при лунном свете я смог разглядеть, что на нем виднелась некая выпуклость. «Что ж, брак никто не отменял».
Недолго думая, я усадил себя на трон, опасливо поглядывая за спину статуи на вход. Колонны, синие от темноты, скамьи, которые совсем скрылись в углах, ковер непонятного цвета — все это промелькнуло мимо меня, я был занят другим. Моя левая ладонь прошлась по всем доступным ей поверхностям — все было гладко и выверено. Пальцы правой руки мягко обтекали подлокотник. Указательный прошелся вдоль и наткнулся на трещину. Сам по себе он залез глубже и трещина под ним начала проваливаться. Я вдавил палец и…
Выпуклость, которую я еще недавно считал частью декора, отскочила в сторону. Да и я сам вскочил с трона, боясь упустить момент. Это оказалось оно! Драгоценный скипетр, вырезанный из чардрева с полированной медью и набалдашником из облачного камня. С одной стороны скипетр заострялся, с другой — формировал идеальный круг, точнее конус. Кто знал, какие у этого скипетра были функции. Я аккуратно вытащил его из подлокотника. Тогда заострение на одном из концов навело меня на мысль, что это мог быть такой особый меч, либо какое-нибудь колющее оружие. Я опустил конусообразную часть на ковер и осмотрел заостренную часть.
Думал, увижу там шило, а увидел зубья и бороздки. Не трон, и не монарший титул сделали меня счастливым в тот час. Простая наблюдательность и случайность. Это был ключ. Вот почему он располагался всегда «под рукой». Таким образом, я выполнил свое первое задание, но я бы не был вором, если бы ушел с ключом от запертой двери, за которой могли хранится еще большие богатства.
«Сначала главное, потом второстепенное».
«Все так, Катти, все так».
9
В тронный зал вошел Доминик.
Лорд Баффорд оторвал свой взгляд от кубка с вином, который не мог выпить уже целый час.
— Покиньте меня!
Стражники, сидевшие на скамьях, со скрипом поднялись на ноги, и, шурша мантиями, направились к выходу. Они косились и лыбились, когда проходили мимо Доминика. Тот сегодня неплохо потрудился: надел жилет из оленя, распустил волосы так, что был похож скорее на быка, чем на человека. На щеках были видны подтеки грязи, которые словно подчеркивали глаза.
— Заприте дверь, вы!
Доминик прошел по ковру, и встал на колено.
— Ваше Милордство Баффорд, у меня славные новости.
Лорд сделал глоток и взмахнул рукой.
— Согласились грязные в делах своих люди, да будут они нам союзниками и братьями. Условием же обмолвиться не забыли, требование у них есть… что городская стража и пальцем не тронет людей ихних. Не проблема-то устроить это, для такого человека, как вы.
— То правда!
— Токмо сомнения меня гнетут, не чисто это пахнет. Нет у меня права размышлять, коль ваша светлость считает, что так будет лучше, то будет.
— Доминик, это дело безопасности. Они, как и прочие отбросы есть и будут всегда, с ними ничего не поделать. Но… раз они предоставляют особые услуги… то мы можем ими воспользоваться. Ты поговорил с их главарем?
— Милордство, не дали мне с вожаком местным встретиться, боятся, боятся, что землей его присыпят. Ихний человек Саттер, выложил мне условия, ну я и потер репу, и раз у меня был приказ, во что бы то ни стало, договориться, я и договорился. Неприятный он, этот Саттер, постоянно изображал из себя важную шишку. Ну, я и выразился, плюнул раз, плюнул два, сказал: «Твои братья — теперь наши братья, сколь нужда будет».
— Сотрудничество, ничего более, — Лорд осушил свой бокал и налил еще.
Доминик и не заметил, как бокал оказался у него в руке, так старательно он вспоминал историю встречи, вытирая ковер своей коленкой.
— Надеюсь, огласку это не получит. Очень бы не хотелось. Меня точно исключат из Братства Молотов, а тогда… Бумаг не составляли? — голос Барона изменился.
— Бумаг? Ах, бумаг составлять мы не стали. Вы сами говорили, я-то помню. Тень бережет их тела, а мы — их души. Таковы дела.
Доминик осушил бокал и достал из-за пазухи остроконечный предмет.
— Скоро приедут их мастера.
— Отлично. Крепкое винцо, не правда ли?
10
Я прибрался за собой как умел.
Катти не знал, как я рисковал со своим навязчивым желанием отпереть этот чертов замок. Здесь дело было не в деньгах… дело было «в принципе». Что за принцип? Если кто-то закрывает что-то от тебя, значит, он не хочет, чтобы другие это видели. Все просто. Этот кто-то испытывает меня, а я не могу удержаться. Хотя… может дело и в деньгах.