Вдалеке я услышал эхо. Говорили двое.
— Лучше бы нам поручили охранять внешнюю стену. Не нравиться мне вся эта сырость, духота и…
— Мы здесь нужнее…
— Лорд зря беспокоится, что сюда кто-то проникнет.
— Правильно, если кто и надумает, его остановят ребята с внешней стороны.
— И все же, мне здесь не нравится, там-то хотя бы можно воздухом подышать.
— Воздухом…
После эхо голосов стихло, зато послышались удаляющиеся шаги подкованных сапогов. Вдалеке показался свет.
В каменных казематах дремали слуги. Их Лорд даже не поскупился покрыть сырой пол коврами, чтобы пяткам было не так прохладно по утрам. Либо он просто не хотел слышать лишние звуки, исходившие из подвала. В любом случае, мне это играло на руку.
Через деревянную дверь проникал один единственный луч, на полу тенью вырисовывалась замочная скважина. Пока ж-то все было предельно просто, идешь вперед и избегаешь передряг. Но это навело меня на некоторые мысли…
Говорят, тот день выдался слишком жарким. Небо больше напоминало гладкое озеро. Светлое и прозрачное. Майар в очередной раз запирал за собой дверь в комнате для медитации. Утром он впервые проспал сбор, говорил: «Я почувствовал чье-то присутствие, словно матерь ласкала меня». Вернулся агент из города, и они беседовали весь день. Выйдя, Майар, сразу направился к Первому Хранителю. С тех пор, Третий Хранитель бегал то туда, то сюда, и вот, наконец, в очередной раз заперся в маленькой душной коморке.
Я передвинул Королеву на шахматной доске. Артемус даже не повел взглядом, он вообще обычно не смотрит на вещи, которые его не касаются. И все же, ничего из его памяти не исчезает. Белая Ладья съела мою пешку. Я взглянул на него. Это был абсолютно бесполезный ход. Я передвинул своего Ферзя и белая Ладья отправилась в мир иной. «У тебя остались только пешки» — сказал я. «Да?» — ответил он. И вмиг в углу поля пешка стала Ферзем. Я не мог ничего поделать. Когда я передвинул Коня, Ферзь ушел на клетку назад. Когда Слон ходил по белым, Ферзь вставал на черные. Мои пешки шли только вперед. Но Артемус не заметил, что у меня осталась еще одна Ладья, и на следующий ход с белым Ферзем было покончено. «Проблема решена» — не успел подумать я, как Хранитель произнес: «Шах». Моего Короля с двух сторон окружили пешки. Я съел одну. «И мат» — его рука пододвинула еще одного Ферзя, который ушел от моего взора.
«Чертовы пешки» — слетело с моих губ.
«Пешки правят игрой».
Солнце начало заходить. Дунуло вечерней прохладой. Майар с довольным лицом вышел из каморки и больше туда не заходил.
Я медленно повернул ручку, дверь держалась как влитая. Как кстати… Я уже долгое время не практиковался, поэтому достал две отмычки и стал ковыряться в замке. Замок был прост как яблоко, но в темноте это яблоко превратилось в лужу первосортного сидра. Дверь отворилась, и я услышал отдаленный гул, и пронзительный голос где-то совсем рядом. Очень рядом.
“Как в таве-ерну ты прибудешь,
Сразу о семье забу-удешь,
Голову твою закру-ужит,
Привкус вин из НАШИХ, кхе, кружек,
«Что случается под вечер,
Когда каждый здесь беспечен?»
Спросишь ты меня за пивом,
Бровью поведя игриво-охо-хо”.
«Еще один» — подумал я. «Сейчас он узнает «что случается под вечер». Даже не вспомнит, что произошло. И точно не вспомнит, чтО «голову его закружит». А закружит его голову моя дубинка». По пальцам пробежал холодок. Тогда я еще ненавидел это делать. Сейчас — уже привык.
6
В массивную дверь постучали.
— Входите! — раздался глухой голос за дверью.
Между дверью и проходом показалось довольное лицо. На голове у гостя торчал дурацкий венок из одуванчиков, его пояс украшали кожаные полоски, да и волосы всегда были спутаны. Черные, как, мать их, водоросли! Он без стеснения вошел в комнату и встал, как по команде напротив стола.
— Ну, — произнес Лорд Баффорд, опустив меч после грозного удара, — говори.
— Ваше Милордство Баффорд, поболтал я с Джинни, как и просили Вы. В Дрекбоун, да, пришли туда молотоголовые, и крались, и шарили, и уволокли многих на безвестную судьбу среди камня холодного в казематах своих с коваными цепями. Ночью прошедшей закогтили они доверенного вашего Тарквиса, да двух гостей, имена им, ха, ммм… Лизалль и Райен, прихватили их на пороге — и уж не первый раз такое, плакался мне Джинни. Вот!