Фадж кивнул в знак согласия и последовал за заместителем директора в большой зал.
— Добро пожаловать, министр Фадж, — объявила профессор усиленным заклинанием голосом. — Мы все с нетерпением ждем ваших замечаний о проведенных здесь образовательных реформах.
— Благодарю вас, директриса, — кивнул он, произнося свое усиливающее голос заклинание. — Министерство всегда реагирует на родительское беспокойство, и мы провели реформу учебной программы и практики Хогвартса, чтобы ответить на это беспокойство. Директриса Амбридж полностью уверена в своей способности управлять этой школой…
— И вы полностью ее одобряете? — спросил голос из угла.
— Кто это? — спросил министр, оскорбленный этим голосом. Простой студент прервал бы его речь? Это было хуже, чем овсянка на завтрак и воспоминания профессора Макгонагалл о том, как она учила его трансфигурации. Неужели не осталось никого, кто выказал бы ему уважение?
— Это я, — ответил голос. — Гарри Поттер.
Все взгляды устремились на Гарри, когда он встал и посмотрел на министра. Его лицо было бледным, но решительным. Он ненавидел быть в центре внимания, но знал, какую роль должен играть.
— Конечно, он все одобряет! — ответила Амбридж. — Гарри Поттер, ты непослушный ребенок! У тебя сегодня вечером наказание со мной!
— Вы одобряете ее использование черного пера на студентах Хогвартса, министр? — вежливо, но твердо, спросил Гарри.
— Конечно, нет! — прогремел министр. — Эти мерзкие вещи, законны только для некоторых целей…
— Вы действительно одобрили! — пропела Амбридж. — Я могу снабдить омут памяти воспоминанием о том, как вы одобрили его использование. Использование любых необходимых средств, чтобы заставить замолчать сопляка…
— Замолчи, женщина! — закричал министр и его лицо побагровело. — Ты что, не умеешь держать язык за зубами?
— Они были правы! — вскрикнула она. — Вы хотите, чтобы я взяла всю вину на себя!
— Молчать! — приказал Кингсли Шеклболт, и все почувствовали толчок его магии, заставивший ее замолчать.
Гарри моргнул, поняв, почему этот человек — аврор, охраняющий Министра Магии.
— Кажется, здесь неуправляемый студент, перебивающий министра магии, — нараспев произнес Шеклболт. — И я хочу знать природу этих обвинений, иначе студента придется увести для школьной дисциплины.
— Директриса использовала черное перо на учениках, — отчетливо произнес Гарри. — На Мэнди Броклхерст, она первокурсница с Равенкло.
Шеклболт подошел к Гарри и девочке, его мантия величественно развевалась позади него. Не было никаких сомнений в том, кто здесь главный. Министр выглядел бледным и потрясенным, а директриса Амбридж отчаянной и вспыльчивой.
— Он известный лжец! — обвинила директриса. — Он пытается вырвать контроль у министерства и будет унижаться до любого уровня, чтобы очернить меня и мое руководство!
Гарри слегка поморщился от ее слов, но посмотрел аврору в лицо. Его командирское присутствие было скрыто мягкими карими глазами, Гарри видел в них доброту. Он также знал, что Артуру Уизли нравится этот человек, и он чувствовал себя лучше, думая о том, что должен сделать.
— Кто та девочка, что пострадала? — спросил он низким голосом с легким африканским акцентом.
Гарри дал знак Мэнди, и Шеклболт взял ее руку, осматривая повреждения. — Как это было сделано? — спросил он ее мягким голосом.
— Ну, у меня вчера были неприятности, — ответила она. — Директриса оставила меня после уроков и дала мне особое перо. Оно вырезало слова на моей руке, когда я писала, и я писала своей кровью.
— Она лгунья! — обвинила директриса. — Конечно, один ребенок с одной жалобой не поставит под сомнения всю мою работу…
— Это не один ребенок, — дрожащим голосом возразил Гарри. Все в нем кричало: не говорить, не позволять другим узнать, что с ним сделали. Но он знал, что настал тот самый момент, о котором говорил Снейп. Взглянув на профессора зелий и получив легкий кивок одобрения, Гарри посмотрел на Шеклболта. — Она использовала его и на мне.
— На тебе? — глаза аврора широко раскрылись от удивления. — Она использовала черное перо на Гарри Поттере?
Гарри поднял руку, чтобы показать аврору.
— Девять раз, — признался он.
Амбридж была вне себя от ярости.
— Как ты смеешь! — закричала она. — Скажи ему прямо сейчас, что я этого не делала! Скажи ему, что это какой-то глупый план, который ты придумал!
— Я не должен лгать, — твердо ответил Гарри.
Затем разразился хаос. Министр яростно отрицал, что ему что-либо известно о черном пере, а Амбридж, казалось, пыталась отрицать, что это произошло, и в то же время утверждала, что это полностью одобрено министром. И, конечно, это вызвало сначала шок, а затем шум среди студентов, хотя они не были уверены, что такое черно перо на самом деле (ну, во всяком случае, не большинство из них).
— Довольно! — наконец закричал Шеклболт с тем же магическим эффектом. — Мадам Амбридж, вы арестованы за нападение на студента. Пожалуйста, отдайте палочку…
— Я не сделаю ничего подобного! — закричала она, вытаскивая свою короткую палочку и яростно направляя ее на аврора.
Шеклболт, опытный аврор, который ни в коем случае не думал, что розовая директрисса уйдет тихо, вытащил палочку и произнес обезоруживающее заклинание, прежде чем она успела подумать о том, какое заклинание может на него наложить. Ее палочка описала высокую дугу над головами учеников, ударившись о стену, когда Шеклболт выпустил окаменевшее заклинание. Амбридж напряглась, как доска, а потом упала на спину. Гарри в шоке наблюдал, как аврор снова на него посмотрел.
Положив руку на плечо Гарри, он сказал теплым голосом:
— Молодец, дитя.
Гарри, потрясенный, но гордый, кивнул в ответ.
Затем Шеклболт поднял глаза и спросил:
— Кто отведет этих двоих детей в лазарет?
— Моя дорогая мисс Броклхерст, — произнес профессор Флитвик, появляясь рядом с ней. — Почему ты мне не сказала? Бедное дитя, ты такая храбрая. Пойдемте, мистер Поттер, вы тоже должны пойти. Девять раз? Вы должны были сказать мне, дитя, я бы никогда не позволил этому случиться. Бедные дети, она, наверное, сказала вам, что всем будет все равно. Она ужасный зверь! А теперь давайте приведем вас в порядок.
— Конечно, в этом не было необходимости, — произнес министр. — Действительно, аврор Шеклболт, чтобы заколдовать ее…
— Она использовала темный артефакт по крайней мере на двух учениках, — ответил ему Шеклболт, смотря прямо в глаза министра. — И одним из этих учеников был Гарри Поттер. Затем она направила свою палочку на аврора, который защищал Министра Магии. Она наверняка отправится в Азкабан, а вы должны беспокоиться о своем положении, министр. Мне бы не хотелось, чтобы вы были замешаны в таком скандале.
Фадж побледнел, но кивнул. Он знал, что чем меньше он скажет, тем лучше, но обнаружил, что поворачивается к студентам.
— Я хочу, чтобы вы знали, что мы в министерстве очень серьезно относимся к вашему образованию и безопасности, — сказал он. — Этот вопрос будет рассмотрен, — на этих словах Шеклболт выпроводил их из зала. Рита Скитер, которая все это время яростно писала и щелкала фотоаппаратом, запротестовала, но ее удалось вытолкнуть за дверь.
Покраснев, Гарри понял, что его признание было не только перед целым залом людей, но, скорее всего, и в газете. Он снова отыскал взглядом профессора зелий, и Снейп вновь кивнул ему в знак одобрения. Гарри был доволен. Он улыбнулся в ответ и позволил профессору Флитвику, который все еще суетился вокруг них, проводить их в лазарет.
========== Глава 11 ==========
Гарри постучал в дверь лаборатории зельевара. Пока он был в лазарете, от Мастера зелий пришла записка, что он ожидает Гарри после ужина, и Гарри охотно спустился вниз, как только смог. Ему нетерпелось поговорить о том, что произошло, и он даже надеялся, что Снейп скажет, что гордится тем, как он следовал плану. Они достали ее, и Амбридж сделала Гарри таким счастливым, когда он увидел, как ее левитирует Кингсли Шеклболт.