Сандалии отпечатали быстрые шаги по комнате, и крепкая рука ухватила меня за волосы. Хозяин руки обошел вокруг кресла, приподнял меня и держал перед собой, внимательно рассматривая.
- Меня тоже за дурака не держи, - предупредил он.
Он был так же невысок, как и его отец: коренастый и крепкий, как мул. Волосы цвета темного золота лежали кольцами над ушами. Возможно, мать так причесывала его в детстве, но сейчас от того милого ребенка не осталось и следа. Он безжалостно тянул мои волосы вверх, а я стоял на кончиках пальцев, чтобы уменьшить боль. Я положил обе ладони ему на плечо, пытаясь толкнуть его руку вниз, но в тот же миг оказался висящим в воздухе.
Он разжал пальцы, ноги подо мной подогнулись, и я упал на пол со звуком, сотрясшим все мое тело. Первым делом я ощупал макушку, проверяя, не обзавелся ли ранней лысиной. Когда я осмелился поднять голову, царь стоял надо мной, вытирая руку об одежду.
- Вставай, - сказал он.
Я поднялся, по-прежнему потирая голову.
Царь Суниса стоял неподвижно. Он чем-то очень напоминал медведя из сказок моей матери. Наш царь был слишком низеньким и жирным, чтобы выглядеть элегантно даже в лучших одеждах, так что рядом со своими придворными смотрелся не слишком представительно, но он был умен и проницателен.
Он дважды в год аккуратно взимал налоги со своих подданных и содержал большое войско, чтобы удержать их от восстания. Налоги поддерживали армию, а когда сама армия становилась угрозой, он отправлял ее на войну с соседями. Военные победы регулярно пополняли его сокровищницу. Царство Суниса расширилось, как никогда, потому что дорогие подарки превращали многих противников царя в союзников. Царь даже согнал аттолийцев с их исконных земель по эту сторону гор Гефестии, заставив их пробираться через горные перевалы вдоль границы Эддиса в оставшуюся не завоеванной часть Аттолии на противоположной стороне хребта. Ходили слухи, что новые земли оказались настолько хороши, что царь готовился к новой войне в Аттолией.
Не обращая внимание на халдея, Сунис подошел к полке рядом с моим креслом, взял с нее шкатулку и отнес ее к столу. Он опрокинул шкатулку над столешницей, и из нее высыпался и раскатился по бумагам каскад тяжелых золотых монет. Любой из них было бы достаточно, чтобы купить ферму для семьи со всей необходимой в хозяйстве скотиной. Несколько золотых дисков упало и зазвенело на каменном полу. Один из них приземлился на носок моего сапога, и лежал, подмигивая мне, как желтый глаз.
Я потянулся, чтобы поднять его, но успел остановиться и сказал:
- Мой дядя хранил свое золото под кроватью и пересчитывал каждую ночь.
- Лжец, - возразил царь. - Ты никогда в жизни не видел столько золота.
Он не мог знать, что однажды ночью я просочился в его Мегарон через канализационную трубу и спрятался в сокровищнице. Я целый день проспал в душной темноте на окованных железом сундуках с его казной.
Сунис постучал пустой шкатулкой по лежащим перед ним монетам.
- Если ты не вернешься, я предложу это золото в качестве награды любому, кто сможет доставить тебя обратно. - Он перевернул ящичек и с треском захлопнул крышку. Я снова почувствовал, как мой желудок сжимается в комок. Ради такой награды меня будут гонять, как зайца, с одного конца света до другого. - Конечно, мне было бы приятнее получить тебя живым, - сказал царь и подробно перечислил те ужасные вещи, которые со мной проделают по возвращении на родину.
Я попытался остановить этот неприятный разговор после нескольких первых примеров, но он все говорил и говорил, так что через две минуты я уже завороженно смотрел на него, как суслик на змею, и почти не дышал. Халдей стоял у него за спиной, сложив руки на груди, и слушал так же внимательно. Похоже, он больше не волновался. Он был вполне удовлетворен тем, что царь согласился с его планом и своими угрозами решил помочь нашему общему делу. Мне становилось все хуже и хуже.
*
Меня вернули в камеру, теперь она казалась такой уютной и безопасной по сравнению с кабинетом халдея. Как только стражники вышли, я лег на каменную скамью и без излишних церемоний выбросил из головы нашего дорогого царя и его грозное предупреждение. Это были слишком неприятные воспоминания, чтобы останавливаться на них. Я постарался сосредоточиться на чудесном моменте расставания с тюрьмой. Обретя через некоторое время душевное равновесие, я закрыл глаза и заснул.
Глава 2
Я был удивлен во второй раз, когда на следующее утро за мной снова явились двое охранников. Я ожидал, что подготовка путешествия, о котором упоминал халдей, займет некоторое время. Но все говорило в пользу того, что царь одобрил его планы только прошлой ночью. Мои надежды снова обрели крылья, как только до меня дошло, какое долгое путешествие нам предстоит. Халдей как-то позабыл об этом упомянуть.