— Оно у моей… моей подруги.
— Ты должна найти свою подругу и уйти, — говорит он, его голос стал тверже. — Здесь не место таким, как ты.
Как я и думала. Частная вечеринка. Тем не менее, он не должен быть таким грубым из-за этого.
— Для… для кого тогда? — спрашиваю я, отступая назад. — Таких… таких людей, как вы? Театральной ьруппы или чего-то в этом роде? Преданных косплееров? Сверхбогатых?
Он поднимает бровь.
— Это то, на на что это место похоже?
— Я не знаю, на что оно похоже.
Он снова подходит ко мне, отчаянно близко. У него странные глаза, золотисто-медовые, обрамленные черным и серебрянным. Контакты, конечно. Часть образа.
Я возвращаюсь к столу.
— Покинь это место, — говорит он, и, клянусь, его глаза мерцают. — Не возвращайся. Забудь, что была здесь.
Не знаю, откуда у меня берется эта смелость, но я отрываюсь от него.
— Прости, забыть, что была здесь? Что за чушь? Ты видел это место?
В его взгляде что-то мелькает, но не так, как раньше. Что-то вроде паники.
— Ты… ты не уйдешь.
— Было бы здорово, если бы ты это сделал, но нет, я не собираюсь, — на самом деле я внезапно решила остаться на всю ночь, танцевать, пока ноги не покроются мозолями, и есть все, что я, черт возьми, захочу.
Ну, может до одиннадцати.
Его глаза смотрят на мою грудь.
— Красивое ожерелье.
— Эм…
— Не хочешь чего-нибудь выпить?
— Я не пью, — говорю я ему. Я слишком юна и не принимаю напитки от незнакомых мужчин. — Ты флиртуешь со мной? Минуту назад ты говорил мне уйти. На самом деле, меньше минуты…
Он осушает весь свой бокал, отбрасывая его в сторону, словно бумажное полотенце, и направляется ко мне. Прежде, чем я даже успеваю осознать, что происходит, он хватает меня за руки и прижимается своим ртом к моему. Его поцелуй полон вина, оно скользит по моему языку. Его собственные проталкивается ко мне в рот.
Я отталкиваю его от себя, стирая со своего рта поцелуй. Кашляю от вина, проглотив половину.
— Прости, любовь моя, — говорит он с кошачьей улыбкой, — не смог устоять.
Я бью его по щеке, моя ладонь ноет. Это все равно что бить кулаком по мрамору.
— Иди к черту, — рычу я.
Улыбка дергается в уголке его красной щеки, но в этих золотых глазах таится что-то темное, вспышка чего-то меньшего, чем веселье, и гораздо, гораздо более опасного.
— К сожалению, вынужден еще немного задержаться.
— Кем, черт возьми, ты себя возомнил, подходя и целуя случайного встречного?
Я читала о таких мужчинах, как он, видела их в фильмах и сериалах. Тип тех пьяных идиотов, которые считают, что им все сойдет с рук, раз они пьяны, тех, над проделками которых все остальные смеются, будто пьянство — веское оправдание мерзкого поведения.
— Что с тобой не так? — я иду дальше. — Пощечина — меньшее из того, что ты заслуживаешь! Как ты смеешь целовать меня? Как смеешь вообще кого-либо целовать? Ты отвратителен, ты…
— Ухожу, — перебивает он, поднимая руки. — Как ты и хотела. Можешь кричать в пустоту, если хочешь, но я предлагаю сделать это в другом месте. Приятного вечера. Не говори, что я тебя не предупреждал.
Он возвращается в толпу.
Я сглатываю, вкус вина все еще чувствуется на моем языке. Я не большая поклонница вина, оно кислое и приторное. Но это вино так же сладко и ароматно, как гранаты.
Единственная приятная вещь во всем этом обмене слюной.
Либби материализуется у моего плеча.
— Этот парень только что поцеловал тебя? Я собиралась предложить избить его, но ты выглядела так, словно у тебя все под контролем. Ты в порядке?
— В порядке, — говорю я, качая головой. — Идем, давай потанцуем.
Я тащу Либби на танцпол.
— Ты дозвонилась до остальных?
— Джексон не берет трубку и не отвечает на сообщения. Оставила сообщение с фотографией карты в групповом чате. Я не собиралась ждать и оставлять тебя здесь одну, на всякий случай, ну… ты знаешь.
Если ко мне пристанет какой-то подонок?
— Конечно.
Я пытаюсь погрузиться в музыку, выкинуть из головы этого странного парня с золотыми глазами, но это нелегко. Я все еще чувствую его поцелуй на своих губах. Не в приятном, тянущем смысле, а так, как чувствуется удар — или синяк на коже.
Что заставило его это сделать?
— Выпить? — предлагает нам крылатая официантка.
Ах, да. Алкоголь заставил его это сделать.
— Э-э, да, спасибо! — говорит Либби, хватая стаканчик с золотистой пузырящейся жидкостью. — Сеф?
— Мне и так хорошо.