— Получили, сэр Варли, — сказал рыцарь, держащий сеть. Он перевернул меня, чтобы показать старшему.
Я прижалась к части, над которой работала, порвала последние соединяющие нити и создала маленькую дырку. Я протиснулась в дырку, правая лапка застряла на миг, но я вытащила ее. Мрачный рыцарь взмахнул рукой, чтобы схватить меня, но я увильнула от его пальцев и понеслась к небу. Я поднималась над похитителями, услышала, как сэр Варли ударил одного из рыцарей рукоятью меча, крича:
— Найди еще одного воробья, если жить хочешь!
Я летела над площадью города к дому. Я говорила себе снова и снова, что папа в безопасности. По приказу лорда Феллстоуна они пришли за всадником ветра, потому и поймали меня в облике воробья. Получив добычу, они оставили папу в покое. Он, конечно, переживал, злился на меня за нарушенное обещание, но я помирюсь с ним, когда вернусь, и соглашусь покинуть Сорренвуд сегодня же, если он захочет. Потому что, если я передам амулет лорду, меня арестуют за его использование. Папу тоже могли наказать за хранение его в доме. Мы должны были бежать, теперь я это понимала. Риланд мог пойти с нами. Он не будет мешкать, как только поймет нашу беду.
Я опустилась за чащей и приняла свой облик. Но, когда я вышла из укрытия и поспешила к дому, миссис Фланаган окликнула из соседней двери:
— Иди сюда, дитя. Тебе не нужно это видеть.
Я замерла и повернулась к ней, кожу покалывало от страха.
— Почему? — она молчала, ей и не нужно было говорить. Ответ был написан на ее опухших глазах и печальном лице.
— Иди сюда, Тесса. Посиди со мной немного, — попросила она.
— Нет! — я ворвалась в дом, там было темно, все шторы задвинули. Папа лежал на столе с одеялом, что закрывало его до шеи. Его глаза были закрытыми, а лицо — лишено цвета. Я подошла к нему, желая, чтобы он был живым, не веря, что он мог быть мертвым. Я шептала его имя, умоляя его открыть глаза и ответить мне. Папа. Такой неподвижный, ледяной и с голубоватой кожей. Я отодвинула одеяло и ужаснулась из-за увиденного. Темно красное кольцо окружало место, где меч пронзил его сердце.
Жуткая волна гнева и горя нахлынула на меня. Три масляные лампы в комнате вспыхнули сами по себе. Мне было все равно, как это получилось. Я схватила голубую вазу со стола и бросила в стену, разбив на куски. Я ощущала себя диким зверем, готовым броситься, ранить, убить кого-то. Я искала взглядом то, что можно было уничтожить.
И тогда увидела его — одноглазого мужчину. Кальдера. Он шагнул ко мне из темного угла у гобелена, бормоча соболезнования.
Мой гнев теперь был сосредоточен, и я бросилась на него, молотя кулаками.
— Это из-за тебя! — закричала я. Все стало ясно, всадник ветра был ни при чем. Рыцари пришли наказать меня за помощь этому человеку. А папа встал на пути, пытаясь защитить меня. Или… да, так и было… они решили, что папа был мастером замков, и он отпустил Кальдера. Было глупо помогать ему. Это была его вина.
— Нет, — сказал Кальдер, схватив меня за руки. Он был сильнее, чем я ожидала, но я все равно боролась. — Думаешь, это из-за твоей помощи мне? Нет. Никто не знал. Я ни при чем. Я для Феллстоуна не больше муравья под его ногой.
— Тогда почему? Зачем они его убили?
— Может, хотели что-то из его вещей, — сказал он.
Я коснулась амулета. Я сразу поняла, что Кальдер прав, хотя не хотела верить в это. Было жутко вспоминать, как я прилетела к окну замка, и лорд Феллстоун посмотрел на меня в облике воробья. И ворона… рыцари говорили о вороне… ворона летела за мной, развернулась, когда я влетела в дом. Я привела птицу к своему дому, к отцу. Все было из-за меня. Не стоило использовать проклятый амулет. Папа был прав. Магия была злом. Только я была виновата.
— У нас мало времени, — сказал Кальдер. — Они могут вернуться в любой миг.
Мне было все равно, что теперь будет со мной. Пусть вернутся и заберут меня. Пусть присылают свинов, охотятся на меня, как на узницу из замка. Я заслужила худшего.
— Он был хорошим, — сказал Кальдер.
Слезы подступили к глазам.
— Ты знал его?
— Мне не повезло с этим, но все так говорили. Это уже важно — когда никто не говорит за спиной человека плохого.
— Он хотел уйти прошлой ночью. Я заставила его остаться.
— Бог знает, что редкие так терзаются виной, как я. Не будь как я. Мы спасем его, — Кальдер раскрыл сумку. Внутри лежали странные и не связанные предметы в бардаке. Он порылся там в поисках чего-то. — Ты скажешь: «Кальдер, он же мертв». Есть способ вернуть его к жизни, но нужно делать это быстро, — он поднял флакон зеленой жидкости, нахмурился и убрал. — Черт! Куда я это положил?