Мы добрались до конца проема, железная лестница там могла вести в покои Феллстоуна. Путь тут не кончался, как было под моей комнатой, а вел и в другую сторону. Конечно, у лорда должен быть свой путь побега, в отличие от остальных, которым придется пережить атаку змей. Больше всего ранило то, что план сработал бы, если бы Эша не ослепило, а я не стала беспомощной. Нам оставалось забрать маму и сбежать.
Эш нащупал лестницу руками и пошел наверх. Ступени были шире и лучше, чем из бывшей комнаты мамы. Ему было неудобно нести меня, но он держался за перила и решительно шел вперед по шагу. Когда мы добрались до вершины, он опустил сумку Кальдера и уложил меня рядом.
Приглушенные голоса слышались из-за стены.
Ратчер сказала:
— …сделали, как вы и указывали.
Феллстоун выглядел слабее, чем вечером, и он заговорил резким злым тоном:
— Тогда почему эликсир не сработал? Посмотри на меня. Я старше, не младше. Я бы усомнился, что она моя дочь, если бы не ощущал сильную связь.
— Если бы у вас была Жуткая кость…
— Проклятая палочка! Она не требовалась бы, если бы сработал эликсир.
— Милорд, — сказала Рэтчер, — скажите, что мне сделать. Во мне тоже течет кровь Феллстоунов. Я отдам всю кровь, если это вернет вам молодость.
В ней течет кровь Феллстоунов. Она… тоже его дочь? Моя сестра? Я сжалась от мысли. Если так… мама не бросила бы ее. Мы с Рэтчер не были похожи. Она много раз показывала свою злость и жестокость. Но таким был и лорд Феллстоун, а он был моим отцом.
— Твоя кровь загрязнена, — сказал лорд Феллстоун. — Она не подойдет. Твоя мать была из коллекторов Хардракона.
Конечно. Ее мать не могла быть той же. Рэтчер была наполовину сестрой. Он странно относился к ней, не так, как ко мне. Как она ощущала себя, слушая, что загрязнена? Нет. Нельзя думать о ее чувствах. Сестра или нет, она не получит моего сочувствия после того, что сделала с братом Эша.
— Принеси мне свежие ингредиенты и кровь Терезы, — продолжил Феллстоун. — В этот раз не подведи. Мое терпение кончается.
Я задержала дыхание Мою кровь? Лицо запылало от ярости. Рука взлетела и впилась в ногу Эша. Он вздрогнул, потерял равновесие и едва успел схватиться за поручень, чтобы не упасть. Я видела, как побелело его лицо, когда он склонился надо мной через пару секунд. Я не знала, он был потрясен от моего внезапного движения или слов моего отца.
Голоса притихли. Они услышали скрип лестницы? Похоже, что нет, потому что через миг Рэтчер сказала:
— Я сразу пойду к ней, милорд.
— Принесешь утром, — сказал лорд Феллстоун. — Я пойду в постель.
— Конечно, милорд. Спокойной ночи, — шаги пересекли комнату, двери открылись и закрылись. Приемная должна быть пустой.
Выждав миг, Эш шепнул мне на ухо:
— Я думал, ты умерла, — он выдохнул с облегчением. — Яд выветривается. Я немного вижу.
Он помог мне сесть у стены.
— Встать сможешь? — тихо сказал он.
Я попыталась поднять ногу, но, хоть могла ее немного подвинуть, силы в ней не было. Он почти прислонился ухом к моим губам.
— Нет, — прошептала я.
— Тогда жди здесь, — сказал он. — Я постараюсь забрать твою маму.
— Погоди, — слабо сказала я. — Мешочек…
Эш открыл его, нашел там семечки, отмычки и ключи. Я надеялась, что мама полетит к нему на семечки. Эта мысль меня обрадовала. У нас был шанс. Его зрение возвращалось, как и движения ко мне. Он заберет мою маму, мы подождем, и я смогу идти. Тогда мы сбежим. Феллстоун без палочки или моей крови, возможно, умрет, и мама с Кальдером будут свободны.
Эш выпрямился, повернулся к двери и осторожно надавил на нее, стараясь не шуметь. Когда она открылась так, чтобы он мог проскользнуть, он вошел в комнату, оставив дверь приоткрытой.
Загорелся свет.
— Взять его, — сказал лорд Феллстоун.
Это была ловушка. Я слышала шум в комнате. Эш точно боролся, но стражи было слишком много для него.
Рэтчер посмотрела в проем на меня с ухмылкой.
— Прошу, — сказала она, — присоединяйся.
— В подземелье его, — сказал лорд.
— Нет! — закричала я.
Двое стражей схватили меня и втащили внутрь. Рэтчер схватила сумку Кальдера.
Трое стражей окружали Эша, его руки были связаны за спиной. Лорд Феллстоун стоял рядом с ним.
— Отпусти нас, маму и таракана… и получишь Жуткую кость, — сказала я. Мои слова звучали невнятно, язык еще плохо слушался.
— Ты пила? — сказала Рэтчер.
— Молчать! — крикнул лорд Феллстоун. — Верни палочку завтра до полудня, или он сгорит на шесте.
— Что? Нет! Нельзя! — сказала я, проклиная неспособность сказать внятно.
— Я буду ждать это. Мы давно не жарили что-нибудь вкусное, — он повернулся к страже. — Уведите их. Ее — в башню.
Эш поймал мой взгляд перед тем, как трое увели его. Я думала, что он передавал взглядом не терять надежду, но это могло означать и: «Думай, у меня кончились идеи».
Стражи потянули меня, ожидая, что я пойду. Я споткнулась на первом шаге.
— Несите ее, дураки, — сказал лорд Феллстоун.
Страж с холодными глазами поднял меня и вынес из комнаты, а другой — со следами сыпи на лице — шел следом. Я хотела попросить отдать мне сумку Кальдера, но передумала. Лучше не показывать, что она важна. Я даже не смотрела туда, пока меня уносили. Но я знала, что сумка у ног Рэтчер, и она не бросит вещь вот так.
38
ЭШ
Они вернулись к тому, с чего начали — он в темнице, а она в своей комнате. Хуже было то, что теперь он знал, что не сможет убить Рэтчер, спасти Лэнса от пребывания призраком или вернуть Кальдеру его облик. Таракан был в сумке, что забрала Рэтчер, и если она не убила его, это скоро сделает служанка на кухне. Тесса уже не могла помочь — без амулета или палочки, хотя последнее оказалось не таким полезным, как они думали Лорд Феллстоун не собирался торговаться с ней.
Как только его оставили в темнице, Эш схватил флягу с водой и полил на глаза. Стало немного легче, хотя они все еще болели. Но это нельзя было сравнить с тем ужасным жжением, что он ощущал, когда существо забрызгало его. Теперь его зрение вернулось почти полностью, но все еще оставалось не четким, словно он смотрел через тонкую серую вуаль. Но случившееся с глазами нельзя было сравнить с его болью, когда он подумал, что Тесса умирает. Он был готов на все, чтобы спасти ее.
Он хотел ударить себя за беспечность и глупость. Стоило проверить ее дыхание. Если бы он думал, он бы вспомнил, что укусы змей лишают жертву движения. Яд горел в его глазах, мешал мозгам. Это хоть что-то объясняло.
Он прислонился к стене и закрыл глаза, представляя то, что во всем этом принесло ему счастье: как Тесса бросилась в его объятия. Она испугалась его смерти, может, так же сильно, как и он ее. Если бы он отдался чувствам, он бы поцеловал ее, он обнял бы ее так крепко, что ей было бы сложно дышать. Он все еще ощущал, что правильно сделал, отодвинувшись. Было бы неправильно пользоваться ее горем и сочувствием к другу, которые она к нему испытывала. Он был благодарен за миг радости, что она дала ему. Он будет представлять этот миг завтра, на шесте, перед смертью.
39
ТЕССА
Стражи по очереди несли меня, пока поднимались в комнату в башне. Это было неприятно, но выбирать я не могла. Мы добрались до двери, у меня забрали мешочек с инструментами, бесцеремонно бросили меня на пол в комнате. Замок щелкнул, когда они закрыли дверь. Ключи меня не тревожили, я могла справиться с замком и двумя шпильками для волос, но я слышала, что они не ушли, а остались под дверью.
Я огляделась и узнала комнату, где видела Рэтчер впервые, она исцеляла Феллстоуна Жуткой костью. Было иронично оказаться в конце здесь, в месте, откуда все началось, когда я глупо влетела в окно и подала злодею сигнал посылать свинов. Теперь я получила ответ. Он был монстром без ограничений, он собирался пить кровь дочери, чтобы продлить свою злую жизнь.