Она нахмурилась
– Ну, и тебе тоже салам, – проговорила она хрипло.
Он судорожно сглотнул.
– Прошу прощения… – голос был тихим, дрожащим. Мазен откашлялся, чтобы его выровнять. – Я не понимал, морок ты или…
Он повел рукой, однако тени уже сменились пятнами солнечного света.
Незнакомка обвела комнату прищуренными глазами, словно выискивая что-то. Возможно, демона.
Мазен заметил, что у него дрожат пальцы, и спрятал руки в карманы.
– Нам лучше уйти, – сказал он.
Его взгляд поймал серебряный отблеск, и он замолчал, заметив в руках у женщины нож. Она спрятала нож в лежащую рядом с ней сумку, так что он толком ничего не рассмотрел.
– Ты вышел из транса.
Она встала и отряхнула одежду. Движение получилось медленным, четким, словно требовало больших усилий.
Он помедлил:
– Да?
– Говоришь так, будто не уверен.
Мазен вспомнил таинственный голос у себя над ухом и странный огонь, который привел его к дверям. Видение? Он решил, что об этом лучше не упоминать.
– Думаю, это была ты. – Он ведь слышал в темноте звуки борьбы. Кто это мог быть, если не она? – Ты отвлекла демоницу и дала мне шанс.
– Я просто ее отвлекала? – тихо проворчала Лули. – Значит, ее больше нет? Она мертва?
– Она… Э… Ушла в пол.
В молчании они оба с подозрением посмотрели на плитки пола.
Он откашлялся.
– Но скажи, почему ты вообще здесь оказалась, – он помедлил, поняв, что не знает ее имени, – цветок пустыни?
Это было первое, что пришло ему в голову. Мазен тут же пожалел об этом.
Женщина двинулась на него, глядя с немалым гневом. Он вздрогнул, опасаясь оплеухи, но она лишь прошла мимо, направляясь к выходу.
– Я увидела, как в это заброшенное здание заходят, и решила посмотреть. – В дверях она обернулась к нему. – Увидела тень с красными глазами… – Она взмахнула рукой, и Мазен увидел, что у нее на пальцах блеснули кольца. – А ты просто стоял, словно финиковое дерево.
Город уже был окутан ало-золотым закатом. Мазен с наслаждением ощутил кожей жаркий воздух пустыни, услышал хруст песка под ногами. Мягкий ветерок взъерошил ему волосы, и он вздохнул. Дрожь в руках почти прошла.
Он повернулся к незнакомке.
– Спасибо, что спасла меня, э…
– Лейла.
Она наклонила голову и выжидательно посмотрела на него.
Он помолчал, осознав, что еще не представился.
– Юсеф. – Это ложное имя первым пришло ему в голову. – Будь тысячу раз благословенна, Лейла. Не пойди ты посмотреть, моя душа ушла бы к Песчаному морю. – Скрестив руки на груди, он бросил взгляд на заброшенное здание. – Как ты думаешь, это была джинна?
– Трудно предположить иное. – Она выгнула бровь. – Ты охотник, Юсеф?
Прямой вопрос застал его врасплох. Охотник? Он? От одной только мысли у него ноги подкосились.
– Нет! Я не убийца.
«Убийца». Озарение пришло, словно удар грома. В городе было множество убийц – охотников и воров, убивавших джиннов ради денег или для развлечения, однако он был хорошо знаком только с одним. Ему вспомнился брат, заляпанный серебряной кровью. Брат, вернувшийся неожиданно рано.
«Ты думал сбежать, – сказала джинна, – но я запомнила твою кровь. Если бы понадобилось, я последовала бы за тобой на край света!»
Лейла усмехнулась.
– Я и не думала, что ты убийца. В этом случае ты был бы гораздо более умелым.
Мазен нахмурился.
– Я был одержим.
Лейла рассмеялась, словно он удачно пошутил. Повернувшись, она пошла прочь.
Мазен поплелся за ней.
– Подожди! Я могу тебя как-то отблагодарить? Можно проводить тебя домой или… Э…
Он замолчал, вспомнив, с какой целью вышел в город.
Лейла обернулась:
– «Э»?
– Когда все это случилось, я шел кое к кому на базаре. К сказителю по имени Руба.
Он бросил взгляд на небо и солнце, уже нырнувшее за дома. Ему скоро надо будет вернуться домой, на встречу с одним из гостей отца. Ему нельзя тратить время на шастанье по базару. Однако при одной мысли о том, чтобы сидеть перед султаном и держать все это в тайне…
– Идем.
Лейла снова зашагала прочь.
– Куда ты?
– К Старому Рубе. – Она бросила на него взгляд через плечо. – Старайся не отставать, Юсеф.
Мазен колебался. Он устал, и больше всего ему хотелось вообще забыть весь этот день. Однако ему точно не хотелось расставаться с Лейлой. Она спасла ему жизнь. Что еще лучше, она не знала, кто он, а значит, с ней можно было говорить, не опасаясь, что его репутация отразится на ее отношении к нему. Кто знает, когда ему снова выпадет такой шанс.