Скучно жить на этом свете, господа. Надо переключаться на что‑нибудь помельче, поближе к земле. Отписался.
Март 2005–го – март 2013–го… восемь лет в интернете. И хватит.
На авиа ру пошла вторая страница обсуждения. Начинают прорезаться трезвые голоса. Давние мои зоилы еще полаивают, но тон сбавили.
Все устаканивается. Просто я хорошо подхлестнул аудиторию: читают все мои произведения подряд.
Общее мнение о Ершове осталось прежним. Добавилось понимания. Ну, еще предстоит обсуждение на авсиме; представляю, как вскинутся мои давние неприятели.
Тут же позвонила с работы Надя: она ревниво следит за обсуждением на форуме, за оценками и за почтой. Переживает, что мое имя опять треплют. Ну, мне даже приятно такое ее внимание.
Десять лет назад родились «Раздумья ездового пса». И вот – конец писанины. Десять лет – целая жизнь в литературе. Причем, вживую этого пейсателя Ершова мало кто видел. Я не обивал пороги издательств, не тусовался на токовищах, не общался с собратьями по цеху, не пил с ними в Доме литератора, не заводил нужных связей, не обмывал с друзьями свои литературные успехи в ресторанах, напрочь отметал телевидение. Вся моя литературная жизнь – виртуальная.
Интересно, что бы сказали недоброжелатели, упрекающие сейчас меня в непомерно раздутом эго, самолюбовании, зазнайстве и яканье, – если бы я постоянно тусовался на виду? А так – аскетическая, затворническая жизнь анахорета, где‑то там, в глухой сибирской тайге.
Две жизни мне достались: в небе и в литературе, да еще, считай, третья в деревне на земле. И тому, и другому делу я отдал все свои способности, без остатка, честно. И нигде никто никогда меня не продвигал – везде всего добивался сам и вел себя достойно. Вот – суть моего непомерно раздутого эго и самомнения.
А теперь я ухожу с подмостков. Абсолютно удовлетворен. Честно прошел свой путь.
Нет, ну, перед аудиторией могу немножко и пококетничать: мол, полеты – это да, а писанина – так, хобби, левой ногой, от скуки…
Но на самом деле я сорок пять лет подряд упорно и настойчиво трудился. Чувствовал какой‑то долг, следовал ему неукоснительно. И вот долги все розданы.
У многих ли долгая и однообразная работа на одном месте вызвала острое желание писать? И у многих ли это желание писать так плодотворно подпитывалось положительными эмоциями от долгой и однообразной работы? И многие ли написали так, что не стыдно оставить после себя написанное уходящим поколениям?
Мне – не стыдно.
Снова объявился в СМИ пресловутый КВС Литвинов. Оппозиция использовала его в очередной попытке дискредитировать Путина – вот вам новый пёс, типа Доренки: «Ату Путена, ату!»
Ну, хам. Я его брезгую. Выскочил в Новой газетенке, облаял президента со всех сторон и… и что? Смелый патррриёт. Фу, противно. И тут же – собачий хор болотников.
Мне стыдно за то, что он тоже пилот. Бросил бы тогда свою полетань да и пошел по тропе небезызвестного журнализда Кашина, что ли.
Большинство на форуме в восторге от этого высера. Вернее, большинство из тех, кто взлаял вослед. Тем дальше мне надо держаться от этого сборища школяров. Просто из гигиенических соображений.
Умер Анатолий Чмыхало. С глубоким прискорбием, на 89–м году… Красноярский писатель, он наваял несколько нетленок; я запомнил название одной только книги: «Половодье». Не знаю о чем, не читал. Что‑то историческое, гражданская война в Сибири, Колчак…
Но твердо знаю, что был он важным литературным чиновником в Красноярске и третировал Астафьева, а после смерти и вовсе оклеветал его.
О таких мертвых лучше – ничего.
Ну что ж: 2013 год таки будет ознаменован концом моего творчества. Да особо и не страдаю. Грустно, конечно. Но… уже не быть мне пилотом – я же с этим смирился.
А на Либ ру «Страх полета» уже как три года подряд все на первых местах, и средний балл его все это время держится в пределах 9,0. И по общему подсчету, если брать все мои произведения скопом, – ни у одного из авторов здесь нет среднего балла выше 8,0 – только у меня. Каждый опус – практически выше восьмерки. Каждый! За исключением многострадальной 5–й части Дневников: у нее 5.45.
Поэтому мне и нечего стесняться. И зоилам моим крыть нечем. Они, конечно, умнее всех… а остальные двести тысяч читателей шагают с ними не в ногу. Ну, пусть не двести тысяч – но несколько сот человек поставили же мне высокие оценки.
Я все задумываюсь о роли и значимости всяческих форумов и моем личном отношении к ним.