Вот, Вася, тебя это же ждет. Да уже дождалось. Хотя, правда, только на днях кто‑то порадовал публику вестью о том, что начал издаваться Чечельницкий и что, мол, его книги займут достойное место на полке рядом с трудами уважаемых Марка Лазаревича Галлая, Игоря Ивановича Шелеста и Василия Васильевича Ершова…
Меня же увлекла форумная ссылка на автора Наума Циписа, написавшего документальную повесть о Галлае, – он был его другом и литературным коллегой. Я открыл его вещи на Прозе, зачитался, а теперь вот не могу оторваться от повести.
Ципис сам по себе яркая, порядочная, совестливая личность, талантливый белорусский писатель, живет нынче в Бремене, привязанный нездоровьем к тамошней сердечной медицине. Пишет увлекательно, грамотно (старая школа), заставляет задумываться о жизни.
Зачем я веду дневник? Вот уже тридцать лет – ни дня без строчки.
Во–первых, дневник не дает мне потеряться во времени. Я перечитываю его постоянно и таким вот образом все запоминаю. Ну, склероз уже, конечно, рулит.
Во–вторых, я отслеживаю и анализирую становление своих взглядов. Не мечусь, а систематически изучаю себя и делаю выводы. Это все та же непрекращающаяся работа над собой.
Третье – я просто выговариваюсь, выпускаю пар.
Четвертое… а таки немало я из дневников почерпнул, и теперь эти выжимки являются моими литературными произведениями. Их таки читают. Большей частью интересуются именно летными дневниками.
Значит, я веду дневник недаром.
Говорят, что «ведение дневниковых записей заменяет для атеиста ежевечернюю молитву верующего».
Что интересно. На Прозе меня посещают достаточно часто. И у других, более популярных авторов, тоже много посещений – но они пишут миниатюры, а у меня, кроме «Обиды» и «Хитрого еврея», мелких вещей нет. Тем не менее, рецензии я получаю, хоть и редкие, но емкие. Но вот как узнать, сколько же из зашедших на мою страницу читают мои опусы до конца?
А круги таки расходятся.
Умер Маркес. Ну, весь горожанский мир воскликнул: ой вэй! та шо ты! яркий же ж представитель магического реализма, так развлекающего горожан, ушел в мир иной… с глубоким прискорбием… в 87 лет…
Я пытался открыть себе его. Ниасилил. Мне эта ерунда неинтересна, как неинтересна фигня Шагала, Чюрлениса, Феллини и целого ряда иноземных, нерусских фамилий в этом ряду. У меня есть настоящий реалист: Толстой. Есть Чехов, есть Астафьев, наконец. Это мои якоря в бурных жизненных течениях. А эти латиносы… болтуны…
Ну да отдаю должное хотя бы его известности, модности в мире. Но не знаю, многих ли людей его произведения изменили к лучшему. Меня вон – упомянутые Толстой с Астафьевым таки перемяли и таки наставили на путь традиционных человеческих нравственных ценностей.
Однако люди разные. Большинству нравятся все эти страсти на конце раскаленного члена. Мне нет. Я не хочу впускать в себя сладкий яд всех западных пороков. Ну лапоть я.
Скачал краткое содержание «Ста лет одиночества» и дал прочитать Наде, там полторы страницы. Она с недоумением уставилась в гумажку, наморщила моск… и через пару минут отбросила эту галиматью. Ото и весь ихний Маркес.
Мы не принимаем того, что вдалбливают нам мураки, маркесы и коэльи западного мира. Мы, русские, крепко стоим на своих ногах. У нас свой дом и свои ценности. А Маркес… да это тот же Малевич: эпатирует.
Беда в том, что молодежь стоит перед корытом, в которое вывалены всевозможные виды духовной пищи, но нет ориентира. Это как выбирать из тысячи видов обоев в супермаркете: мучаешься… а потом что наклеишь, к тому глаз и привыкнет. Нам же в свое время с детства привили вкус к отечественным ценностям, к писателям первой величины, которыми, слава богу, так богата Россия. А уже детям нашим подставляют то самое корыто – да еще и под угодливый западный шепоток о свободе выбора начиная с детских яслей. Мало того — еще и выборочно подсовывают этих западных извращенцев: мол, вы слаще морковки в этой России ничего не пробовали… Гомосек соблазняет: а ты попробуй…
И в результате из детей наших получаются космополиты, которые заявляют об абсолютной ценности неповторимой человеческой жизни, но никак не могут понять, как это – живот за други своя положить, а тем более, за Родину. Други другами – но МОЙ‑то живот бесценен! И дальше идет словоблудие: о своем неповторимом пути, о том, что, мол, мы ничего родине не должны – мы ей налоги платим… и т. п.
Не сумели мы вовремя нагнуть детей к настоящим ценностям — вырастили на западных помоях настоящих свиней.