С тоской читаю материалы форумов и прихожу к печальному выводу: ведётся планомерная, целенаправленная кампания по выработке общественного мнения, что самолет Ту-154 опасен и что эксплуатацию его надо прекращать в ближайшее время. Во всяком случае, пассажиры, начитавшись этих страстей, лететь на нем не захотят и проголосуют против него ногами.
Жалко машину, но летать на ней уже некому, а те экипажи, кого ещё наскребут по нужде, уже потеряли квалификацию, как и обслуживающие этот тип технари. Идёт к концу. Да и так Ту-154 славно поработал, 30 с лишним лет.
С этой польской катастрофой… Теперь как камень с души свалился. Но уже редко кто и вспомнит, как я тогда выступил со своей версией, как после нее загудел интернет. Жизнь журчит себе дальше. Стоило анус рвать. Никому до моих версий уже дела нет: теперь любому кажется, что и сам он с самого начала считал экипаж неопытным. А вот, мол, если бы этот неопытный экипаж летел на «Эрбасе», все могло бы обернуться благополучно.
Не мечи бисер перед неблагодарным офисным планктоном. Умолкни.
Поляки выложили фрагменты записей переговоров диспетчеров, группы руководства посадкой: по телефону, по УКВ, а также записанные микрофоном их разговоры между собой. Провели пресс–конференцию по этому вопросу. Наши тут же следом выложили те же материалы в сеть, но уже полностью, со всеми матюками. Пошло обсуждение.
Я внимательно просмотрел расшифровки переговоров. Создается одно впечатление: группе руководства посадкой было очень нелегко. Давление ответственности, полная неразбериха, внезапное ухудшение погоды, отсутствие четких указаний сверху, необходимость проявлять инициативу (безусловно наказуемую в армии) – взвинтили обстановку на КДП. Естественно, там сплошной мат. Они, как могли, старались предупредить нежелательное развитие событий: дали борту рубеж снижения по высоте – не ниже 100 метров, предупредили заранее по всем каналам, что туман уплотняется, беспокоились о том, хватит ли у поляков топлива до запасного, постоянно подправляли эти несчастные прожектора, гоняли с полосы придурков из оцепления… Короче, напряженная рабочая обстановка, направленная на обеспечение безопасности полета президентского борта.
Они явно думали, что самолет оборудован хорошей аппаратурой захода и что экипаж опытный. Як-40 их в этом убедил своей посадкой при видимости 300 метров.
А общее впечатление от свалившегося на голову нашим офицерам несчастья тягостное. Они ни в чем не виноваты! Свой Ил-76 они заводили по своим правилам, по РСП+ОСП, а насчет польских бортов им натолкали в голову легенд об их автономности, да что им нельзя мешать, да что они сами принимают решение… Это сквозит в репликах. И последние растерянные маты косвенно выражают отчаяние: «подставили…»
О какой там диверсии речь. О каком заранее запланированном убийстве. Бардак.
Жалко мужиков. Поляков мне не так жалко: знали, куда лезли. А диспетчерам не было иного выхода, кроме как ждать результата. И дождались.
Читаю Брэдбери. Ну, поэт…
И как‑то пришло понимание: я сам уже больше ничего не смогу создать. Отписался. Душа ни о чем не болит – раз, а второе – для кого писать? Разочарование в молодежной аудитории полнейшее. Они не такие, они не поймут. А те редкие читатели, кому я ещё нужен, все ждут от меня чего‑то. И ничего не дождутся.
В общем, я уже почти смирился с этой мыслью. Всему свое время; мое – ушло.
Смотрели тут сюжет про то, как в Израиле русскоязычное еврейство на общественных началах организовало полноценную школу на русском языке.
А у нас учительницу в государственной школе бьёт по морде родитель за то, что та поставила ребенку двойку.
Авторитет Учителя в России упал ниже плинтуса, и тому есть ряд причин.
Учитель в СССР по сути всегда был комиссаром, апологетом ленинских идей, воспитателем молодого поколения в духе социалистических ценностей.
Все рухнуло. Нет ни идей, ни ценностей, кругом разброд и шатания. Чему учить детей? Какому богу молиться?
История пересматривается. Грамматика пересматривается. Узаконивается мат в быту, в литературе и искусстве. Телевидение и интернет полны примеров насилия, разврата и извращений. Кардинально меняется и расширяется круг источников знаний. Книга теряет свою неоспоримую ценность.
И так далее.
Бедный старый учитель затолкан под лавку. А молодые педагоги не имеют педагогической традиции. Ещё она не выработалась, новая, капиталистическая традиция. Кругом эксперименты. И – нищета, мать всех пороков…
Кто же пойдет нынче в учителя? Каким образом теперь учить детей, которые просвещены интернетом чуть не с рождения? Как и чему учить молодых наркоманов, воров, насильников, бездельников, циников?